|
Землячество первой целью будет иметь взаимную поддержку, для чего будет образована касса взаимопомощи; эта цель самая главная, но, конечно, не она одна имеется в виду…
Михаил Фрунзе 15 ноября 1904 года
Фрунзе из Питера уехал, но лишь ненадолго. Потом вернулся, переселился к приятелю и перебивался случайными заработками. И помогал товарищам, с которыми познакомился в тюрьме.
Кровавое воскресенье
А потом грянуло Кровавое воскресенье. О том, почему идея подачи мирной петиции о рабочих нуждах обернулась кровью и беспорядками, переросшими в первую революцию, историки спорят до сих пор. Кто виноват – Георгий Гапон или петербургский градоначальник Фуллон, министр внутренних дел князь Святополк Мирский или его оппоненты в вопросах реформ Коковцов и Победоносцев, сам император Николай II или безымянные боевики провокаторы, по некоторым утверждениям, первыми начавшие стрелять по солдатам?.. Как бы то ни было, факт остается фактом – на питерские мостовые пролилась кровь безоружных простых людей, которые с хоругвями и молитвенным пением шли к царскому дворцу просить государя о помощи, об облегчении их тяжелой жизни… Известный художник Валентин Серов оказался невольным свидетелем трагических событий: «То, что пришлось видеть мне из окон Академии художеств 9 января, не забуду никогда – сдержанная, величественная, безоружная толпа, идущая навстречу кавалерийским атакам и ружейному прицелу, – зрелище ужасное».
И меня пропустили через Полицейский мост между шеренгами солдат. Они в этот момент заряжали ружья. Офицер крикнул извозчику: «Сворачивай направо». Извозчик отъехал на несколько шагов и остановился. «Похоже, стрелять будут!» Толпа стояла плотно. Но не было рабочих. Была обычная воскресная публика. «Убийцы!.. Ну, стреляйте же!» – крикнул кто то. Рожок заиграл сигнал атаки. Я приказал извозчику двигаться дальше… Едва мы свернули за угол, послышался выстрел, сухой, несильный звук… Максимилиан Волошин
12 января П.Б. Струве опубликовал в либеральном журнале «Освобождение», редактором которого он являлся, статью «Палач народа». Текст ее был эмоциональным и яростным: «Народ шел к нему, народ ждал его. Царь встретил свой народ. Нагайками, саблями и пулями он отвечал на слова скорби и доверия. На улицах Петербурга пролилась кровь и разорвалась навсегда связь между народом и этим царем. Все равно, кто он, надменный деспот, не желающий снизойти до народа, или презренный трус, боящийся стать лицом к лицу с той стихией, из которой он почерпал силу… После этого мы не будем с ним говорить. Он сам себя уничтожил в наших глазах – и возврат Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
