— Вполне возможно, что самое прямое, — жестко ответила Лариса. — Если уж вы хотите, чтобы я вам помогла, то не следует скрывать от меня подобную информацию.

— Я просто не думаю, что исчезновение Кости связано как-то с особенностями его личной жизни, — книжно выразился Варфоломеев.

— Расскажите мне то, что вам известно.

Варфоломеев вздохнул и сделал глоток из своего бокала.

— Ну что я могу сказать… — начал он. — Да, у Костика была подруга. Есть, — поправился он. — Я никогда не лез в его личную жизнь, считая, что это не мое дело. Внешне у них с Мариной в семье вроде все в порядке, а что там по сути — их проблемы. Хотя, на мой взгляд, эго не та женщина, с которой ему интересно. Я, собственно, никогда напрямую ему об этом не говорил, как не выражал и своего мнения по поводу его связи.

— А вы ее знаете?

— Да, знаю. Ее зовут Людмила Острогова, Мила…

Полная противоположность Марине — как внешне, так и по характеру. Хохотушка, очень открытая, раскованная.

— А какие у них с Константином были отношения?

— Повторюсь, не знаю, поскольку мы никогда этого не обсуждали. Слухи об их связи до меня доходили, но я относился к ним как к слухам. Не потому что верю в кристальную верность своего сотрудника семейным узам, а просто потому, что не считаю своим правом вмешиваться, как я уже говорил, в чью-то личную жизнь. Работу свою Константин выполнял хорошо, так что эта связь совершенно ему не мешала. Если она, конечно, была. Мало ли кто чем занимается после работы, меня это не касается. К тому же у нас коллектив преимущественно мужской, а мужчины к подобным вещам относятся совсем не так, как женщины. Вот если бы это происходило в женском коллективе, а тем более если бы женщины эти были старыми девами или с проблемами в сексуальной жизни, тогда, поверьте, они воспринимали бы все по-другому. То есть и Миле, и Косте просто перемыли бы все косточки. И никуда не денешься от этого, — развел он руками. — Мужчинам же это просто неинтересно. Вернее, интересно, конечно, но совсем в другом аспекте.

Лариса кивнула, не став спорить с Вадимом Викторовичем на тему, кто больше любит сплетничать — мужчины или женщины. В душе она была абсолютно убеждена, что мужчины склонны посплетничать куда больше, просто сплетни их носят несколько другой характер. Но в чем однозначно она была согласна с Варфоломеевым, так это в том, что в мужском коллективе женщине за подобную связь не стали бы досаждать, как это непременно сделали бы в женском.

— То есть вы лично ничего не можете сказать о характере их отношений? — уточнила Лариса.

— Я свечу не держал, — буркнул Варфоломеев, и было видно, насколько неприятна ему эта тема.

— А что вы можете сказать о некоем Михаиле Бантукове?

— Это наш сотрудник, они дружили с Константином. Только он сейчас в командировке. А вы хотели бы с ним встретиться, Лариса?

— И даже очень, — подтвердила она.

— Вы думаете, что он сможет пролить свет на это дело?

— А вы — нет?

— Не уверен, — пожал плечами Варфоломеев. — Он уехал еще до того, как Константин пропал.

— Это еще ни о чем не говорит, — возразила Лариса. — Константин мог поделиться с ним своими планами или проблемами.

— Да, конечно, — согласился Варфоломеев. — Тогда как только он вернется, я немедленно уведомлю вас об этом.

— Сделайте одолжение, — усмехнулась Лариса.

— Лариса… — Варфоломеев пристально посмотрел ей в глаза.