И снова ночной переход, без привалов на отдых. Конвоиры зверствовали, заставляя двигаться уставших, выбившихся из сил пленных ударами палок. Вот и первые жертвы. Двоих отнесли от дороги в лес. Убили! Жуть! Вперёд вырвалась кавалькада, всадников двадцать будет. Видно, дорогу проверять пошли или устал вождь плестись с этим длинным обозом. Ничего не оставили бандиты на месте нападения, ни одной телеги. Все идут в общем печальном караване смерти… и его десять телег Фарсинского камня, очень дорогого материала для отделки храмов и молелен. Форн всегда старался работать самостоятельно, без посредников, напрямую. Большое количество влиятельных клиентов, что насобирал за всю свою долгую жизнь, давало шанс работать индивидуально, а его вкус и купеческое чувство запаха денег давало возможность всегда оставаться с барышом. Вот и теперь его внутреннее чувство говорило ему, что барыш будет просто колоссальный. Какой барыш? Откуда? Но, ни разу не обманувший внутренний указатель явственно говорил, что и даже из этой ситуации он выйдет с большим достатком. Форн посмотрел на Рая. Ого! И он тоже вернёт все свои затраты. Интересно!

– Рай, не расслабляйся! – тихо прошептал он в самое ухо бывшему недругу. – Не могу сказать, откуда, но с уверенностью могу сказать, что всё будет хорошо и своё мы возьмём, в том числе и издержки за синяки, а ты сможешь высказать командиру наёмников, всё что думаешь, за его плохую организацию охраны.

Тяжело дышащий Рай посмотрел на еле переставляющего ноги Форна и оскалился в улыбке.

– Слово Рая, если ты окажешься прав, то мой род примет твой патронаж над нашим капиталом.

– Нет! Уж лучше тогда женить наших детей! – усмехнулся Форн, он раньше и в мыслях не мог представить такую партию своему старшему сыну.

Вот так перешучиваясь, пленные двигались дальше к своей судьбе, получив в планировании будущей жизни, силы и желание бороться за своё пошатнувшееся счастье.

Поворот в сторону проклятого перешейка по старинной дороге, тракта которым никто давно не пользовался. Так и есть, переход через реку по мосту, что отделял ужас прошлого от ужаса настоящего. В свете зарождающего утра было видно, как поникли пленники и только пара нанимателей-купцов, о чьей давней вражде ходили по империи байки, о чем-то весело перешёптывалась…

* * *

Жуткий приступ голода заставил меня подскочить с постели, откинув сторону тяжёлое шерстяное одеяло. Огляделся. Похоже, что меня определили в один из павильонов, предназначенных для жилья на первом ярусе. Плетение контроля! Оп-па! А народу-то прибавилось в разы.

Около меня сидят на дежурстве два брата орка.

– Ваша светлость, слава богам, вы очнулись! – Гных скалится радостной улыбкой, братан с места сорвался куда-то в сторону. Мог бы и так позвать командиров, подумал я, но, посмотрев на пустой импровизированный стол, на котором одиноко валялись пустые кубки и тарелки, и надежда благодарностью разлилась теплом по душе. Братец Гныха метнулся мне за едой. Отлично!

– Осторожней с титулами, Гных. Ещё кто услышит, тогда проблем не оберёмся. Наши-то как, все целы? И откуда вокруг столько народа?

– Целы все, это только я вас уберечь не смог. Волк рассечение получил и напарница Хэрна кинжал в живот словила. Хэрн её вытянул с того света. Сам после лечения еле на ногах стоял. Сказал, она такими глазами в сторону темниц смотрела, где её детей держали, вот Хэрн и не выдержал. Весь без остатка выложился, даже на вас его не хватило. Луи его до сих пор корит по этому поводу. Вы вторые сутки без сознания лежите. Вас на следующий день Хэрн подлечил. А уже ночью встречали главаря шайки с его головорезами.