|
Я, говорит, главный редактор газеты «Новости страны», Залман Штыкерголд, будем знакомы… В настоящее время, говорит, назрела необходимость в издании литературно-публицистического приложения к нашей газете. Это будет первое в истории русской прессы Израиля пятничное приложение. Вы ведь пишете? – спрашивает. И с такой радостной надеждой на меня смотрит. И я, дурак, сказал, что пишу. Более того – что работал в газете. – Зачем? – спросила Зяма. Витя замялся… Понимаете, объяснил он, вообще-то я и вправду пишу немного, и печатался в «Вечернем Вильнюсе», и… публиковал музыкальные рецензии… Дело не в этом… В общем, можете себе представить, хотя это, конечно, трудно вообразить… впрочем, это вполне в духе всей здешней жизни – чтобы главный редактор газеты думал не головой, а (тут он опять запнулся)… –…жопой, – подсказала Зяма. – Да! – воскликнул Витя благодарно. – Словом, можете вообразить: мар Штыкерголд предложил мне делать литературное приложение к своей газете. – Как же это? – удивилась Зяма. – Как вы намерены это делать? – Вот, – сказал Витя расстроенно, – в том-то и дело. Я же сказал вам, что мне страшно… Он дает некий бюджет (скупердяй чудовищный! ну, вы знаете этих паршивых «поляков», хуже которых только «румыны») – тысяч двадцать – двадцать две в месяц. На эти деньги я должен содержать помещение, купить оборудование, платить гонорары, нанять еще одного сотрудника, потому что один не справлюсь. Пока он хочет шестнадцать полос, а потом будет тридцать две. – Обдираловка, – сказала Зяма. – Конечно! А кто, кроме меня, согласился бы на это? Я вас послушал в передаче, вы так здорово, мне кажется, все расставили по местам, всем надавали по морде. Правильно: хватит перед ними заискивать. Абсолютная духовная независимость – вот залог сохранения нашей культуры… Дай, думаю, позвоню – может, вы когда-нибудь занимались газетой? – Да нет, – вздохнула она, – я музыковед. Составляла и редактировала несколько сборников статей… Но ведь газета – это нечто противоположное. – Умоляю! – торопливо проговорил Витя. – Не бросайте меня! Я очень боюсь. Я нанимаю вас на должность редактора. – У меня, знаете ли, был дед, – сказала Зяма, – который говорил в таких случаях: «Не ищи себе сраку на драку». Хотя сам-то всю жизнь искал. И находил. – Но я же мечтал об этом всю жизнь! – воскликнул он. – И признайтесь, неужели вам не хочется попробовать? А вдруг мы сможем делать настоящую, хорошую литературную газету?.. Только не говорите – нет! Две тысячи в месяц вас устроят? – Еще бы! – сказала Зяма. * * * В первые месяцы, когда они и сами еще не верили, что делают настоящую газету, Витя продолжал иногда настраивать инструменты. Официально давать объявления в своей газете, которую они назвали «Полдень», он права не имел, это было одним из идиотских условий Штыкерголда. Поэтому объявления о настройке фортепиано они камуфлировали в передовых статьях, которые Штыкерголд обычно не мог осилить. Делалось это так: «С наступлением эры детанта и попыток Запада откупиться от красной угрозы путем уступок, террор палестинцев, обучаемых в Болгарии, ГДР и СССР, стали называть актами национально-освободительной борьбы. Так насаждается сумятица в головах обывателей и сумбур в мыслях журналистов. И все это в то время, как опытный настройщик фортепиано – стоит вам лишь позвонить по номеру 6832853, – с удовольствием и сравнительно недорого отрегулирует и отремонтирует механику вашего инструмента». Или: «Раскопки продолжаются, предполагается очистить от обломков и исследовать гробницы пятидесяти сыновей самого известного из фараонов – Рамзеса Второго. |
