Девушка не двигалась до тех пор, пока он не обернулся с более расслабленным выражением, говорящим о том, что опасность миновала.

– Что они делали? – поинтересовалась она, стараясь говорить тихо.

– Искали строительные материалы, блоки, не сгнившие доски. Если бы у них была кувалда, они бы разобрали стены. Сейчас они на тачке повезли материалы на стройку, но вернутся, если не хватит.

– И что мы будем делать?

– То же, что и раньше. Заляжем и будем сохранять спокойствие.

– А если они войдут сюда…

– Я о них позабочусь. – Спокойным уверенным тоном Зейн пресек ее беспокойство до того, как она высказала его вслух. – Я раздобыл еду и воду. Не интересует?

Бэрри встала на колени, каждая линия ее тела выражала радость.

– Вода! Умираю от жажды! – Затем она остановилась и вспомнила про недавние мучения. – Но если я попью, то куда идти… Ну вы понимаете.

В ответ на его ироничный взгляд девушка слегка покраснела. Конечно, для него это не проблема. Он и его люди могли сделать свое дело когда и где угодно.

– Найдем подходящее место, – наконец ответил Зейн. – Пусть это не мешает пить столько воды, сколько нужно. Я еще принес вам одежду. Но думаю, с ней лучше подождать до вечера, здесь слишком жарко.

Мужчина указал на черный узел рядом с его принадлежностями, и Бэрри поняла, что это одежда. Она представила себя полностью одетой и чуть не заплакала от благодарности. По крайней мере, люди Зейна не увидят ее в одной мужской рубашке. Но он прав, по такой жаре лучше остаться налегке, тем более в маленьком помещении под защитой стен. Они оба знали, как мало на ней надето. Он видел ее обнаженной и доказал свою порядочность, отдав ей свою рубашку и игнорируя ее наготу. Так что не было никакого смысла немедленно укутываться в одежду до пола.

Зейн принес большой кувшин и откупорил его.

– Вода на вкус не очень, – предупредил он, передавая ей кувшин. – Из-за обеззараживающих таблеток.

Действительно, тепловатая вода немного пахла химией. Но была такой чудесной! После нескольких глотков ее желудок, в котором так долго не было даже маковой росинки, сжали спазмы. Пока Бэрри пила, он размотал одежду и достал добытую еду – буханку черствого хлеба, ломоть сыра, несколько апельсинов, слив и фиников. Настоящий пир!

Потом Зейн расправил одеяло, чтобы ей было удобно сидеть, вынул нож, отрезал по небольшому кусочку хлеба и сыра и подал девушке. Бэрри хотела сказать, что она очень голодна и этого не хватит, но поняла, что еду придется растянуть на весь день, а может быть и не на один. Нечего жаловаться, есть чем утолить голод и то хорошо.

Сыр никогда не был любимой едой Бэрри. Она подозревала, что если бы не была настолько голодна, то и этот сыр бы не понравился. Но здесь и сейчас он показался ей восхитительным. Девушка ела хлеб с сыром, получая удовольствие от самого процесса жевания. Как ни странно, но она переоценила свой голод. Небольшой порции еды хватило с головой.

Зейн сжевал свою порцию с большим желанием, а затем очистил апельсин. По его настоянию Бэрри съела пару долек и выпила еще немного воды. Чувствуя себя переевшей, она отказалась от дополнительной дольки апельсина и зевнула.

– Нет, спасибо, я наелась.

– Хотите освежиться?

Резкий поворот головы взметнул рыжие волосы. В ответ на нетерпеливое, просительное выражение ее лица, в светлых глазах Зейна зажглись насмешливые искорки.

– А у нас достаточно воды?

– Достаточно, чтобы намочить бандану.

Конечно же, у нее не было банданы, а вот у него была. Зейн осторожно наклонил кувшин и вылил ровно столько воды, сколько потребовалось для того, чтобы смочить кусочек ткани.