– Ну да, ты сегодня и так неплохо выложился… А я, пожалуй, схожу в бассейн. Потом заверну куда-нибудь поужинать. И надеюсь – очень надеюсь – приду домой, когда эти двое уже лягут спать. Спасибо, что выручил, дружище. Отдыхай, завтра очередь Уилла.

Стив взял себе в «Макдоналдсе» пару бургеров и поужинал дома перед телевизором. Новости Си-эн-эн прервал рекламный блок, и Стив поморщился, увидев рекламу пансионата для престарелых – чистеньких сияющих старичков и старушек с болезнью Альцгеймера. Всего сутки назад он возвращался из Коппер-Сити в Альбукерке, не в силах избавиться от мыслей о первой жене отца и о ее гибели. Джессика и Хейзел показали ему свадебные фотографии: отец и Рут – юные, влюбленные, счастливые… Он все думал о том, во что превратилась эта милая юная девушка, когда отец сбросил ее с крыши. Как ударилась об асфальт – макушкой? Затылком? Лицом?

Одно другого не легче.

Мысли вернулись к отцу. Что же теперь делать? Вопрос этический, из тех, что так любят создатели настольных игр и продюсеры реалити-шоу. Пойти в полицию? Но у него нет доказательств. Вообще ничего нет, только теория, основанная на бессвязном бормотании больного с инсультом и деменцией. Да и какой смысл? Не может же отец сейчас предстать перед судом. И даже не поймет, если его накажут.

А Стив хочет, чтобы отца наказали?

Нет.

Даже не будь у старика ни удара, ни деменции, не окажись он, беспомощный, в больнице, Стив его не выдал бы.

Почему?

Этого он не знал и сам.

Ночью ему приснился отец. Не такой, как сейчас, и не такой, как на свадебных фотографиях, а какая-то безумная смесь того и другого: полумолодой, полустарый, с безумной ухмылкой на лице стоял он на крыше банка в Коппер-Сити и сбрасывал оттуда женщин, выстроившихся перед ним в ряд: Рут, Джессику, Хейзел, мать, Шерри…

На следующий день мать позвонила на работу – это у нее вошло в привычку – и спросила, не отвезет ли он ее в больницу после обеда. Хотела вдвоем с ним навестить отца. Стив согласился; но уже по дороге в больницу, сворачивая на Гарден-Гроув, передумал. Точнее, не то чтобы передумал, – просто понял, что встречаться с отцом пока не готов.

Пятнадцать минут спустя они въехали на территорию Ветеранского госпиталя. Стив молча остановился у входа, не заглушая мотор. Мать взглянула на него с удивлением.

– А ты не зайдешь?

Стив покачал головой.

– Мне нехорошо, – солгал он. – Должно быть, подхватил что-то в самолете. Там, с этой рециркуляцией воздуха, немудрено заразиться чем угодно. Ты иди, а я тебя на парковке подожду. Иммунитет у папы сейчас, наверное…

– Я не хочу идти одна.

– Да и у меня иммунитет не в лучшей форме. А в больнице представляешь, сколько микробов? Там подхватить заразу как нечего делать…

Мать плотно сжала губы.

– Я одна не пойду, – отрезала она.

Стив подумал о Коппер-Сити. Об отце, беспомощном, пристегнутом ремнями к кровати…

…«Я ее убил»…

…и понял, что не сможет. Только не сегодня. Не сейчас.

Он покачал головой.

– Нет, мам.

– Он пытался меня убить. Я не останусь с ним наедине.

– Мне нехорошо, – повторил Стив. – И я не могу себе позволить сейчас заболеть.

&ndash