А вот люди размножались в неограниченных количествах. Возможно, именно это и спасает людей от незавидной участи быть полностью истребленными.

Вздохнув и перевернувшись на другой бок, Кира поморщилась от боли в щеке. Она тут же встала. До этого момента она и думать забыла о царапинах, настолько была взволнована, а сейчас благодаря боли вспомнила.

Буквально тут же свеча на прикроватной тумбочке вспыхнула зеленоватым огнем. Почему-то сейчас Киарану это расстроило. Она часто задавалась вопросом: отчего у нее не выходит обычный огонь? Но так до сих пор и не нашла ответа. То ли заклинание, выученное давным-давно неправильное, то ли она что-то не так делает, но факт на лицо — огонь у нее выходит какой-то зеленоватый.

Порывшись в вещах, она отыскала небольшое зеркало — эта вещь была одной из самых дорогих у нее, ведь зеркала стоило весьма дорого. Глянув в него, убедилась, что на щеке у нее красуются три короткие и не сильно глубокие царапины. Причем, насколько она видела, они уже начали заживать. Это хорошо. Ушибы и царапины у нее всегда заживали очень быстро.

Выдохнув, Киарана убрала зеркало, затушила свечу и снова легла.

К утру заживут, если царапины не тревожить. Это успокаивало. Мысли Киры тут же потекли в другом направлении. Язык, на котором говорили вампиры, она точно знать не могла, но отчего-то понимала. Почему? Тоже часть предполагаемого наследия?

Она может становиться невидимой для всех. Как показала практика, даже магические существа ее не видят, если она того не хочет.

«Но чуют, — расстроенно подумала она, опять перевернувшись на другой бок. — Или слышат».

Она, вероятно, может понимать не только человеческий язык. Хотелось бы попробовать услышать, например, эльфов, чтобы знать точно — все ли языки она понимает, или это только с вампирами отчего-то повезло. Пока что она решила, что будет придерживаться мнения, что все. По крайней мере, до тех пор, пока реальность не докажет обратное.

Со слов вампиров она поняла, что ее запах чем-то отличается от человеческого по какой-то неведомой причине. Если бы она пахла как обычный человек, то вопросов было меньше.

Итак, невидимость, знание языков (пока что точно не известно, но пусть будет так), нечеловеческий запах.

Кира и раньше предполагала, что до обычного человека она не дотягивает, а теперь была в этом полностью уверена. Либо это никакое не наследие, и она просто неизвестное ей самой магическое создание. Все может быть, ведь своих родителей она никогда не видела, и всю жизнь прожила среди людей. Неизвестность немного раздражала, наверное, именно поэтому Кира уже почти смирилась, что у нее все-таки проснулось какое-то непонятное наследие — на это можно было спихнуть все творившиеся с ее способностями вещи.

На улице громыхнуло так, что Кира зажмурилась от удовольствия. Она любила такую погоду. Кто-то боялся грома и молний, а она всегда словно впитывала в себя эту невероятную атмосферу.

Мысли снова соскользнули к вампиру. Она отчего-то вспомнила его волосы, их необычный цвет. Белые. Да, белый цвет ей тоже нравился, почти так же. как и грозы с дождем.

Вспомнив их разговор с Доцием, Киарана нахмурилась. Судя по всему, вампир был не из простой семьи. Интересно, сколько ему лет? Если опираться на разговор, то у него не самый хороший характер. Скорее всего, наследник какого-нибудь древнего вампирского рода. А так как единственный, то и характер из-за этого тяжелый и наверняка паршивый.

Киарана и сама не заметила, как уснула. Утром же ночные страхи и волнение показались слишком раздутыми и не существенными. В самом деле, какое ей дело до этого вампира? Ну, увидела, и здорово. Все-таки до этого момента ее окружали лишь люди.

Вынув зеркало, Кира убедилась, что царапины зажили. При мыслях о них, она нахмурилась.