— Почему? На мое место возьмут кого-нибудь другого.

— Проректор думает иначе. Он сшиб Мэйфилда вопросом, не угодно ли ему занять твою должность. Тот сбледнул с лица и проблеял, мол, ему ни в жизнь не совладать с твоей шпаной. А проректор его добил, сказав, что ты лихо управляешься с хулиганьем…

— Очень мило с его стороны. Так и сказал — «лихо»?

— Именно так. И его поддержал Борд. У тебя, оказывается, подлинный, помноженный на громадный опыт талант общения с отморозками, к которым он близко не подойдет без калашникова или чего-нибудь столь же смертоносного. Дескать, ты своего рода гений.

Уилт прихлебнул виски.

— Да уж, Борд всегда был верным другом, но сейчас хватил через край, — пробормотал он. — Неудивительно, что Варк хочет от меня избавиться. — Генри мрачно уставился в стакан. — Пусть мои ребята — хулиганье, но у многих доброе сердце. Главное — их заинтересовать.

— В смысле, устраивать игрища и рыскать по порносайтам?

Уилт покачал головой:

— На порносайты не выйти — по моей просьбе техники их заблокировали. К тому же за реально крутую порнуху надо платить, а у моих подопечных нет кредитных карточек либо есть краденые, которые в Интернете хрен используешь.

— Что ж, это сокрушает тезис Мэйфилда о том, что тебе зря всучили компьютерный курс.

— Зря угробили Техноколледж. — Уилт осушил стакан. — Однако есть что праздновать: я сохранил работу, и в ближайшее время проректор в отставку не собирается, ибо загребает прорву деньжищ. Пока он здесь, наш любезный профессор Мэйфилд не рыпнется. Желаю повторить. Сиди, я принесу.

Теперь Уилт заказ тройной скотч.

— Жалко, я не видел, как Мэйфилд сбледнул. Тоже мне профессор… Давай за проректора… и доктора Борда.

Глава вторая

Накануне Ева провела один из лучших дней своей жизни, и даже вечерняя перебранка с мужем не смогла его испортить. Ей-богу, такой славный денек давно не выдавался. Уже довольно долго она обхаживала одну чрезвычайно аристократичную даму, регулярно посещавшую центр «Гармония в любви и общности», где и сама подвизалась. Раз в неделю леди Кларисса приезжала из Северного Фенланда, дабы проведать своего дядюшку, отставного полковника, во Второй мировой войне потерявшего ногу.

— Я нашла великолепное пристанище для дяди Гарольда, — давеча сообщила леди Кларисса. — Называется «Последняя веха». Неподалеку отсюда, и что хорошо, на той же улице в двух шагах квартирует врач. Но главное — заведение предназначено для отставных военных, сын хозяйки сам служил в армии. Конечно, в дядиной войне он не участвовал, поскольку был слишком юн, если родился вообще… но определенно имел какой-то чин и где-то воевал. Теперь служит в отеле «Черный медведь». Хозяйка им ужасно горда — мол, он тамошний управляющий, но и сейчас изредка надевает военную форму.

Укрытый клетчатым пледом старик в инвалидной коляске сверкнул злобным взглядом и заявил, что ни в какую «Последнюю веху» он не поедет. Так называется сигнал, который горнисты трубят на погребении павших, и в свое время он вдосталь его наслушался.

— Но это лучший приют из всех, что я видела, и хозяйка вам будет только рада. Сын ее служил в каком-то полку, так что вам обеспечено особое отношение.