А девочки так надеются на положительный исход дела…

– Хорошо, – буркнула я. – Подумаю, как этот вопрос можно решить. А пока дай мне доспать мои законные минуты!

С этими словами я накрыла голову краем одеяла и повернулась на другой бок. Горничная вышла, но было уже поздно. Сон не шел.

Если меня настолько взбудоражила одна только мысль о том, чтобы разделить комнату с магом, то что будет, если нам действительно придется на это пойти? Все ради опекунства, разумеется. Хотя…

Я снова вспомнила его вчерашние слова, губы, руки и покраснела, кажется, не только лицом и шеей – всем телом. Да, опыта у меня действительно нет, в отличие от той же леди Глау, но я чувствовала каждое прикосновение, от которого под моей кожей точно загорались огоньки, и слышала каждое слово, сказанное хриплым полушепотом. Этот мужчина в самом деле желал меня, и если я окажусь с ним в одной спальне, то на следующее утро за мою репутацию невинной девушки и гнутого медяка не дадут. Вот только осуждать меня за ее потерю никто не будет, даже наоборот. Потому что мы с лордом женаты во всех ипостасях.

Как же все запуталось!

Пытаться заснуть снова было уже бесполезно, так что я поднялась, оделась, поплескала в лицо остывшей водой из кувшина для умывания и вышла в сад, никого по дороге не встретив. Но, стоило мне немного пройтись на свежем воздухе, как послышался стук копыт и появился Доминик Винтергарден собственной персоной. Точно, разбудившая меня горничная ведь говорила, что подавала ему сегодня ранний завтрак!

– Доброе утро, Минна, – услышала я.

Это напоминало нашу с ним первую встречу – он на своем черном жеребце, превосходно держащийся в седле, и я, взволнованная и растерянная. Тогда я тревожилась из-за сломавшейся по дороге кареты, нового места, которое меня ожидало, и необходимости играть роль гувернантки по имени Минна Лоренц. Сейчас поводов для беспокойства прибавилось.

– Недоброе, – отозвалась я.

– Понимаю. Та суровая женщина к вам уже приходила. И что сказала?

– Полагаю, то же, что и вам! – проговорила я, отводя взгляд.

– Надо думать. А вы, Минна? Что вы ей ответили?

Маг спешился и повел коня в поводу.

– Лорд… Доминик, неужели это правда? Леди Глау способна доказать, что мы не настоящие супруги? И суду это не понравится? – спросила я, отчаянно ругая себя за свою вчерашнюю откровенность в разговоре с Целестиной Уэстон.

– Такая вероятность есть.

– Но как же… А его величество? Он же сам нас поженил!

– Его величество, как говорится, свечку не держал. Минна, даже короли не всесильны. Если Мередит не только выступит сама, но и найдет свидетелей, судебный процесс может затянуться. Кроме того, она неплохая актриса. Ей ничего не стоит примерить на себя образ преданной семье и безгранично любящей дочерей брата тетушкой, а девочки, увы, еще слишком малы, чтобы выступать на суде, где могли бы сказать, что это вовсе не так. Тут даже бездетность супругов Глау может сыграть свою роль. Судьи пожалеют женщину, у которой после нескольких лет брака нет собственных детей, да еще и опеку над племянницами не дают.

– Но ведь они ей даже не нужны! Леди Глау просто хочет вам насолить! Потому что вы… – осеклась я, снова смутившись, когда вспомнился тот их вечерний разговор. Эта распущенная женщина самым наглым образом предлагала ему себя, а теперь будет играть в добродетель! – Вы от нее отказались.

– О чем ничуть не жалею, – хмыкнул собеседник. – Ну что, Минна? Вы готовы провести пару ночей в моей спальне, чтобы сплетни о том, что наш брак фальшивка, смолкли?

– Можно найти и другой выход! Необязательно же ночевать вместе! И к тому же это неприлично!

– Вы моя жена, и мои права на вас позволяют мне сделать с вами много чего неприличного, – усмехнулся мужчина.