Пришла Ирка, принесла мне, добрая душа, стаканчик кофе и шоколадку из автомата.

Мы расслабленно посидели, глядя на снегопад за окном. В зале ожидания на первом этаже одна стена была стеклянной, и в свете наступившего утра было видно, что на дворе, то есть на летном поле, метет метель.

Наконец-то мы смогли спокойно пообщаться, и я спросила, каким таким чудесным образом Ирка вдруг оказалась в Вене?

– Ой, да какие особые чудеса? – поскромничала подруга. – Шенген у меня всегда имеется, деньги есть, и рейсов из Москвы в столицу Австрии по пять на день. Я подумала, что должна поддержать тебя в трудную минуту, и желательно не на расстоянии, и вот – прилетела.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

– Кстати, в самолете я начала новый стихотворный цикл, – важно сказала подруга. – Это будет педагогическая поэма, я посвящу ее близняшкам.

– О! – обронила я, не определившись с верной реакцией на это сообщение.

Однажды я стала писать детективы, и Ирка, отстав от меня всего-то лет на пять, решила тоже податься в мастера слова, но во избежание вредной для женской дружбы конкуренции мудро выбрала не прозу, а поэзию.

Стихи у нее получаются своеобразные, издатели их пока не оценили, но в семейно-дружеском кругу Иркины опусы пользуются огромным успехом.

В минуту уныния нет ничего лучше, как послушать стишок-другой, только огульно критиковать эти произведения не стоит, потому что рука у поэтессы тяжелая и держать в ней она умеет не только перо. За бестактный литературный анализ запросто можно схлопотать по высокому челу дубовой скалкой!

– Вот, послушай.

Ирка откашлялась и с воодушевлением продекламировала:

– Ой, – малодушно вякнула я в ожидании сомнительной рифмы.

– Расслабься, это не то, что ты подумала, – скороговоркой пробормотала подружка и дочитала звучным голосом:

– «Бритты – небриты» – это очень интересная рифма, – похвалила я. – Редкая. Но не опережаешь ли ты события? Твоим парням всего по полтора года, тема бритья для них пока не очень актуальна.

– Когда она станет актуальна, воспитывать их по этому поводу будет уже поздно, – резонно возразила Ирка. – Пусть мои мужики заранее привыкают к мысли, что ежедневное бритье обязательно, а то меня совсем не радует перспектива каждое утро видеть за завтраком сразу трех дикобразов!

– Один из которых Моржик, – хихикнула я.

И запоздало спохватилась:

– Ой, а как же близняшки? Ты их бросила в Москве?!

Ничего себе! Чтобы поддержать одну подругу, Ирка покинула сразу двух родных детей!

– Не бросила, а временно оставила на попечение заботливых и любящих родственниц. У них там три тети, четыре бабушки и две прабабушки. – Ирка пожала плечами. – Есть кому на ручках подержать и кашку сварить! Да и я не надолго улетела, сейчас тебя провожу – и назад, в Москву-матушку.

Она проявила деликатность и не упомянула о том, что еще неизвестно, куда именно придется меня провожать, и я тоже не стала поднимать эту тему.

«В Краснодар или в Прагу? В Краснодар или в Прагу?» – гадал на облезлой, всего в два лепестка, воображаемой ромашке мой внутренний голос.