— Ты хоть понимаешь, что если сюда приедут каратели кланов, то они не будут разбираться, кто прав, а кто виноват? — начальник полиции отнял руки от головы и посмотрел на Поля с нескрываемой ненавистью.

— Вряд ли, — пробормотал Гудро. — Кланы при выяснении отношений между собой стараются не трогать простых смертных. И это тоже прописано в их Кодексе отдельным пунктом.

— Всегда можно сделать исключение, — возразил начальник полиции и поднялся из-за стола. — Значит, так. Если сюда заявятся боевики кланов, то я совершенно спокойно скажу, что это ты запретил мне отреагировать на произошедшее.

И с этими словами он вышел из кабинета уполномоченного представителя. Сам же Поль долго сидел и смотрел в одну точку. Ему хотелось поехать и посмотреть, что происходит, но он сдержался. Вместо этого господин Гудро направился к этому придурочному владельцу типографии, чтобы выяснить, какую эпитафию тот желает получить на надгробье. Сам уполномоченный представитель глубоко сомневался, что Степан Ушаков оставит ту наглую попытку убийства мадемуазель Беатрис без ответа.

Конечно, если бы в той машине находился только тот ушлый юрист, то здесь шёл бы другой разговор. Правда, чтобы начать чистку, Ушакову нужно пережить сегодняшнюю ночь, но подстраховаться и узнать подробности не помешает. Ведь битвы кланов непредсказуемы, и если Ушаков с приятелями выживет, то будет пребывать далеко не в лучшем настроении. А испытать на себе плохое настроение наследника самого отмороженного клана Российской империи, у Поля Гудро желания не было.

Вчера разговор с Бенуа не получился. Владелец типографии нервничал и орал, что лично удавит этого мальчишку. Что выпустит ему кишки и жрать заставит, что… Поль не стал слушать его вопли и ушёл.

Из того, что он понял, следовало следующее: Сабиров слегка обиделся на этот маленький несчастный случай с машиной и инициировал проверку предприятия по всем возможным параметрам. И в случае несоблюдения восьми параметров из двадцати трёх, предприятие объявлялось несоответствующим критериям, принятым на территории Содружества. Владелец объявлялся банкротом, и его детище шло с молотка. Продавались обычно такие предприятия по очень низкой цене, в десятки раз ниже их реальной рыночной стоимости.

— Да кто он такой⁈ — зло спросил уполномоченный представитель у своего отражения, заглядывая в зеркало заднего вида. Ему так и не удалось ночью спокойно заснуть, и сейчас он чувствовал себя слегка дезориентированным. Никаких вестей из поместья не поступало, и он терялся в догадках о том, что там произошло, и как это отразится на нём самом. — Почему все проверяющие органы пошли навстречу какому-то непонятному Сабирову и так рьяно принялись терзать типографию⁈ До таких производств никому никогда не было дела. Ну что же, Бенуа скоро потеряет бизнес. И хорошо, если только бизнес, — добавил он, выходя из машины.

В приёмной его ждали посетители. У стола секретаря стоял высокий молодой блондин и действовал девушке на нервы. Ещё один сидел на скамье для посетителей и просматривал газету. Его светлые волосы были очень коротко острижены, и если бы не костюм, то парня можно было принять за военного или бандита, как вариант. Они были настолько похожи друг на друга, что у Поля не возникло никаких сомнений в том, что эти парни братья.

— Так что вы посоветуете, прекрасная Колетт, Андрею стоит всё-таки обратиться к парикмахеру? — стоявший у стола секретаря блондин слегка повернулся к брату.

— Ну конечно, — девушка натянуто улыбнулась. — Хороший мастер даже из таких коротких волос сумеет сделать приличную причёску. Тот ужас, что сейчас у вашего брата на голове творится, вообще причёской нельзя назвать.

— Да? — парень с удивлением посмотрел на брата. И Поль последовал его примеру.