Ярослав двигал верньеры, в который раз давая себе клятвенное обещание переделать систему управления. Он уже начал уставать, и Солнышко, почувствовав это, тут же промокнула платком пот, выступивший на его лбу. Отсутствие подходящей техники и прямых способностей к поиску приходилось подменять океаном вливаемой в прибор Силы, и Ярослав понимал, что удерживать сигнал долго не сможет.

Наконец, словно сжалившись над оператором, магический глаз скользнул вниз, буквально зависнув над девушкой, позволяя рассмотреть ее во всех деталях. Яр мог бы сказать, что такое внимание магического глаза к молодой фехтовальщице означает, что из этих двоих Страж именно она, но при этом пришлось бы слегка покривить душой. Причиной того, что упрямый глаз предпочитает показывать именно эту малышку, может быть что угодно. Например, что она более «яркая» в смысле излучения магической энергии – что для метаморфа неудивительно. Сила в таких созданиях всегда бьет даже не ключом – фонтаном, тем более сильным, чем разнообразнее возможности метаморфа.

– Ох… – прошептала Солнышко и отвернулась, не в силах вынести открывшегося зрелища. Да и сам Ярослав почувствовал, как в горле появился неприятный комок. Молодая фехтовальщица, стройная, изящная и милая, прижалась к шее лошади, словно бы даря ей поцелуй – только вот струйки крови, побежавшие по бархатной коже девушки, не давали ни на мгновение усомниться в сущности этого поцелуя.

Неизвестно, сколько продолжалось бы это не самое приятное зрелище, но тут перегруженные сверх всякой меры цепи поисковой машины не выдержали, и из корпуса телевизора потянулись к потолку тонкие струйки дыма, а затем и ударил фонтан искр. Изображение моментально погасло.

– Ты видел? – Голос Ольги слегка дрожал. – Яр, она же…

– Вампир? – Он усмехнулся. – А ты думала, их не существует?

– Знаешь, я уже давно отучилась хоть о чем-то думать, как о несуществующем, – она покачала головой, – но вампиры…

– Зато я теперь знаю, что за мир мы видели, – довольно объявил Ярослав, которому не так уж и часто удавалось точно идентифицировать получаемую от магического глаза картинку. Если даже он не наткнется на предмет своего поиска случайно, постепенно можно будет вычислить необходимые ему координаты, отталкиваясь от уже известных параметров. Мир, который они сейчас наблюдали, добавил еще одну точку к выстраиваемой им уже десятки лет координатной сетке – еще немного, еще полсотни таких привязок, и он сможет увидеть свою родину. Увидеть Рианн.

– Какой? – спросила Оленька. Ей это было не очень интересно, но она понимала, что Яр ждет этого вопроса.

– Это один из «неправильных» миров. Его координаты… впрочем, координаты тебе ничего не скажут, важно, что я их знаю.

– А что в нем неправильного?

– Помнишь, я рассказывал, что баланс мировых законов склоняется либо к использованию того, что принято называть магией, либо к развитию технологий. К примеру, Земля – мир условно технологический, но использование магии здесь в принципе возможно. Здесь почти так же, как на моей родине, разве что магическое искусство людьми почти полностью забыто, по моим прикидкам, наши миры разделились не так уж и давно, несколько тысяч лет назад – сущие пустяки. И с момента разделения развитие шло довольно схожими путями. Когда земляне выйдут в дальний космос, они могут найти планеты с разумной жизнью, которые в той или иной степени склонны к техномагии.