Во время передышки, уступив свою позицию свежим силам, встретил знакомого оттуда.

— Милорд Винтер, — поздоровался Ариан Лангман. Он был в шлеме с включённым переводчиком. Это он встретил меня тогда у разлома в Дэрусе и сопровождал.

— Ариан, удивительно вас здесь видеть. Герцог Гранд оказывает Иллиону неоценимую помощь. Я вижу, что многие силы послал он.

— Его светлость один из самых видных активистов в вопросе уничтожения Бича Человечества. Он передаёт вам благодарность за соединение Осколков и помощь его дочери. Приглашает вас нанести ему визит, если вы снова посетите Дэрус.

— Обязательно. Сейчас политическая ситуация в Иллионе по многим причинам напряжена, но по возможности позже навещу вас. Как дела с Орденом Истока?

— После той вероломной атаки удалось накрыть несколько ячеек, все следы скрыть нельзя. Но, признаю, будьте аккуратны при посещении Дэруса.

Обменялись новостями. В том куске газового гиганта ничего интересного, кроме его атмосферы нет. Даже удобно: шагнул в Осколок и заправляй себе баллоны, а потом на переработку. Водород, гелий и аммиак легко выделить в огромных объёмах.

С самого начала битвы прошло уже двенадцать часов, включая перелёт. Монстры снова иссякли. Впрочем, силы магов тоже. Подвоз боеприпасов и возведение укреплений вокруг разлома продолжались. Сновали мясники, ища магические Сердца и особо ценные коготки или шкуры. Выкачивали кровь из сильных тварей. Я же улёгся спать у позиций Винтеров недалеко от Хаймана. Лезть в Бич Человечества вымотанными — плохая идея. Тыловые позиции расположились довольно далеко — людей тут набежало столько, что стало тесно.

Впрочем, спокойно поспать не дали. Через шесть часов случилась ещё одна волна, и мы вполне были готовы её принять. Лучше быть теми, кто целится в узкий выход, чем самим попасть под атаку во время перехода в другой Осколок. Запасы для стрельбы истощались, на пока снабжения хватало.

Даже думать страшно, сколько миллионов сегодня потратили на ракеты, боеприпасы и повреждённое оборудование. Про неизбежные жертвы вообще не упоминаю.

Голоса за то чтобы «бросить в разлом стратегическую ядерку и пока отступить» усиливались. Как бы мы не старались этого избегать, появлялись убитые от успевших ударить сильнейших тварей или прорвавшихся толпой, поскольку все элитные бойцы устали. Запасы тяжёлого вооружения стремительно истощались. Впрочем, в итоге решили продолжать. Все эти монстры что-то должны жрать, их в Осколке может жить ограниченное число и молодняк в бой не идёт. Скоро можно будет начать штурм. После очередной волны удалось доспать, и пока было решено подождать, не случится ли ещё волна.

Как раз в это время состоялся интереснейший разговор. Ко мне подошёл Гастон Левитан.

— Мистер Винтер, можем поговорить наедине?

Я переглянулся с Мией, что участвовала и в этом побоище.

— Почему нет, ведите.

Гастон отошёл на самый край лагеря, где отдыхали сильнейшие бойцы или самые высокородные. Я за ним.

— И где она? — прямо спросил он.

— Моя жена в Нойнхоф, она лишь мастер разрушения.