Что ж, возможно, так оно и есть. Говорить правду всегда немного рискованнее. С другой стороны, он врет теперь скорее по привычке. Он был настолько верен Д’варду, насколько это позволяла ему верность другому господину, но объяснить этого он не мог.

– Это ты сказала Д’варду про перевал Моггпасс?

Она не стала отрицать этого, только сидела и смотрела на него, как на пирожок на жаровне.

– Если он не доверяет мне, как может он доверять тебе? Ты предала свой народ, променяв его на вождя армии – армии, убившей твоего двоюродного брата. Почему? Что же за женщина способна на это?

– Он знает, что может мне верить.

– Но ты не можешь верить ему! – фыркнул Дош.

– Я полностью доверяю ему! – Ее убежденность казалась совершенно детской и возмутительно непоколебимой. Почему-то ему отчаянно захотелось пробить ее, уязвить.

– Но он взял этот город! Он убил твою семью! И ты считаешь, что можешь доверять ему? Что за безумие? Он ведь собирается бросить тебя сегодня! Что сделают ваши люди с теми, кто помогал врагу?

– Я иду с вами. Я буду вашей провожатой.

– Но он приказал командирам, чтобы они не брали с собой женщин.

– Кроме меня.

– Но он не возьмет свою женщину, заставив при этом людей бросить своих. Не такой он вождь! – Впрочем, зачем она тогда обрезала волосы?

Исиан пожала плечами – первый ее жест, который он увидел за все это время.

– Я выросла на южном берегу. Я знаю Моггпасс. Я могу помочь.

– Но ты хоть понимаешь, что он врет тебе?

– Нет!

Ага! Начинает пахнуть жареным.

Он с сожалением вздохнул:

– Влюбленные женщины редко способны трезво оценивать своих любимых, Исиан Яблочница.

Она оскалилась на него. Он усмехнулся, представив ее в качестве партнера по борьбе. Обычно он предпочитал мальчиков покрепче, а девочек понежнее, но не отказался бы побороться и с этим зверенышем.

– С чего это ты взял, что я влюбилась, Дош Вестовой? – спросила она.

– Ха! Он же Освободитель. Никто не устоит перед этим человеком! Я-то видел, он вертел матерыми воинами так, как хотел, – тридцатью разом. Даже я стараюсь угодить ему – насколько могу. Ни одной, женщине не устоять перед ним и минуты!

Исиан тряхнула головой, возможно, забыв, что обрезала волосы.

– Ты завидуешь мне, Прислужник! Завидуешь тому, что я живу с Д’вардом!

Он дернулся, сначала – услышав свое прежнее имя, потом – от внезапного озарения…

– Чего это ты смеешься? – крикнула она.

– Мне нет нужды завидовать тебе, девчонка! С какой стати? Чему тут завидовать?

Она вспыхнула, подтвердив его догадку. Похоже, она и впрямь готова была огреть его своей дубиной, и почему-то от этого он рассмеялся еще громче.

– У нас с тобой больше общего, чем я думал! – ухмыльнулся он. – Есть ведь и другой способ завоевать преданность женщины, не так ли?

Только Д’вард мог бы додуматься до такого.

34

Злабориб стоял рядом с Колганом на городской стене, глядя вниз, на реку. Ему было стыдно за себя. Уровень воды упал почти вдвое по сравнению с тем, каким был, когда они впервые подступили к Лемоду, а он ни разу не заметил этого. Оба берега усеивали обломки, в русле виднелись отмели и камни; некоторые зазоры между ними – те, что поуже, – были запружены древесными стволами и льдом.