Темные силы! Как же хотелось снести этот трактир поганый, где издевались над девчонкой изо дня в день, превращая ее в пустое место, в практически бессловесное покорное существо, ломая волю. И деревню эту сравнять с землей. Следа не оставить! Ведь одно дело просто отрубить голову, а другое — на протяжении долгого времени убивать в человеке — человеческое.

Вдохнул. Прикрыл глаза. Не смотреть на эту птаху. Иначе огонь прокатится сотнями ежей по телу. И я стану тем, кто есть.

Нельзя.

Успокоиться. Не дать тьме завладеть собой.

Защитить. Помочь. Добраться до мыслей. Найти способ убедить девчонку рассказать мне правду. Встряхнуть хорошенько, чтобы очнулась.

Открыл глаза, повернулся, встретился с Рианой взглядом.

Жар пополз по позвоночнику. Я смотрел на нее и в этот момент хотел одного — стиснуть в своих руках, успокоить древним, как небеса, способом, показать, что мир может быть другим. Не стоит его бояться. Он не так жесток. И может таить в себе много удивительного и прекрасного.

Да, просто не будет. Это я погорячился, составляя план.

Но я справлюсь. Обязательно.

Я распахнул окно, накинул невидимость, материализовал крылья и шагнул наружу. Мне нужно было успокоиться.

Глава третья

Риана

Какое это блаженство — проснуться в тепле. Но сколько не тяни, нужно вставать, готовить завтрак, заниматься остальными домашними делами. Я осторожно выползла из-под одеяла и замерла. В кресле, возле ярко горящего камина, сидел Эжен и смотрел на меня.

— Садись, — показал он на пустующее место напротив него. — Обсудим дела, пока все спят.

Я устроилась на краешке кресла и только тогда осознала, что кроме рубашки, на мне ничего не надето. Покраснела, хотела вскочить и найти свою одежду, но Эжен опередил меня, сел на корточки и уставился на едва зажившую рану на колене. Не спрашивая, не интересуясь моим мнением, приложил ладонь к ноге и окутал ее черным пламенем с фиолетово-золотистыми всполохами.

— Только раны могу лечить, — пояснил колдун. — Простуду мне не остановить. Не тот уровень целительского дара.

— Спасибо, — почти шепотом сказала я, радуясь, что он не стал интересоваться, где я ушиблась.

— Расскажи, как ты оказалась в этом трактире, — попросил маг, возвращаясь в кресло, пока я недоуменно рассматривала гладкую кожу на ноге. И следа не осталось от раны.

— Родители умерли, дом сгорел, — коротко ответила я.

— И ты пошла к Барисе?

— Больше никто не захотел к себе брать. Брату тогда год всего был. Бросить его я не могла.

— Да уж…

— Я их не осуждаю. Они всего лишь люди. Никто не обязан был нас спасать и нам помогать, — сказала я, смотря на языки пламени в камине.

Хммм… почему я так разоткровенничалась? Последнее явно было лишним.

— О таком понятии как милосердие ничего не слышала? — спросил Эжен, всматриваясь в меня.

Какие же у него удивительные глаза! Век бы смотреть… Эх… Что-то я совсем не о том думаю.

— Я не могу это изменить, — тихо ответила я.

Ну, а что еще можно тут сказать? Как есть, так есть.

— Ты немногословна, — заметил маг. — Но не стоит теперь бояться, Риана. Я обещаю, что никто тебя больше не обидит.

— Не стоит.

Золотистые глаза уставились на меня.

— Не стоит обещать того, что невозможно выполнить. И к тому же, я не смогу ничем заплатить вам за доброту.