Следующее выступление произошло на радио Би-би-си в программе Севы Новгородцева. “Наутилус” играл в той самой студии, из которой генерал де Голль вещал на оккупированную Францию, призывая народ не сдаваться и оказывать сопротивление немецкому вторжению.

Концерт “Наутилуса” на Би-би-си выглядел довольно экзотично. Это была стопроцентная акустика – без Копылова, с Бутусовым и Петровым на акустических гитарах, Потапкиным, игравшим на двух бонгах и на каком-то бубне, а также с Могилевским, дувшим в сопрано-саксофон. Кто-то из присутствующих в студии фотографировал этот импровизированный “unplugged” в прямом эфире Би-би-си, который напоминал даже не “квартирник”, а настоящий “подземнопереходник”. Со стороны это выглядело достаточно весело. После концерта, проведя дегустацию виски в закрытом клубе для сотрудников Би-би-си, музыканты “Наутилуса” впервые задумались об акустической версии собственной программы.

После недельной паузы группа отыграла несколько концертов в Израиле, на которых в точности повторилась картина двухлетней давности. Несмотря на то что большую часть программы составляли незнакомые композиции из “Крыльев”, ажиотаж во время выступлений в Тель-Авиве, Хайфе и Иерусалиме был неописуем. На один из концертов была даже вызвана местная полиция – с целью успокоить разбушевавшихся поклонников. Все это в совокупности с нежным южным солнцем не могло не греть души музыкантов. Но мысленно группа была уже в Москве, настраиваясь на столичную презентацию альбома, которая должна была состояться с 26 по 28 октября в здании московского Дворца молодежи.

В зоопарке

Неприятности начались задолго до концерта, когда внезапно выяснилось, что московские художники, оформлявшие обложку альбома, не могут справиться со своей задачей. Выпускавшая альбом фирма навязала “Наутилусу” собственных дизайнеров, которые оформляли до этого альбомы Маши Распутиной и слабо представляли себе ситуацию с “Крыльями”. Они сделали неплохие развороты, но фактически провалили лицевую обложку, помпезно изобразив на ней летящего ангела, которого музыканты тут же окрестили не иначе, как “пидор с крыльями”.

Всем было понятно, что подобный вариант никуда не годится. И тут в голову Пономарева пришла идея изобразить на обложке летящее перо. “Что остается от крыльев, если крыльев больше нет? – задумчиво рассуждал директор „Наутилуса“. – Остаются перья. Ведь смысл заглавной песни альбома – в потере крыльев”. В летящем пере также содержалась прямая реминисценция на культовый фильм того времени “Форест Гамп”, эдакое посвящение Тому Хэнксу – любимому киноактеру “Наутилуса”.

Идея, предложенная Пономаревым, была неплоха, если бы не одно “но” – до сдачи макета обложки оставалась одна ночь. Где найти за это время красивое лебединое перо, было непонятно, поскольку птичий рынок и зоомагазины к тому моменту уже были закрыты. Оставался единственный вариант – московский зоопарк. И Пономарев полез в зоопарк за перьями.

Вспоминает Пономарев:

Часов в 10 вечера я перелез через забор. Охраны никакой не было, но звери почувствовали постороннего и начали орать и визжать так, словно сработала сигнализация. Особенно громко орали обезьяны. Я испугался и подумал: “Все. Это конец”.

Но это был не конец. Увидев человека, лебеди повыскакивали на середину пруда и начали гоготать.

Я принялся им объяснять: “Ребята! К чему весь этот кипеж? Никто не собирается вас убивать. Мне перья нужны для дела. Дело-то пустяковое...”

Глупые птицы даже не пытались вслушиваться в столь неотразимые аргументы.