|
. с вашими взрослыми представлениями… и не связано с вашим детством… но оно может послужить основой… на которой вы построите то, чему научитесь. Теперь подождите немного… чтобы это новое понимание обрело форму… кристаллизовалось… Может быть, вы уже начинаете видеть образ… еще неясный… непонятный для вас… И чем дольше вы видите этот образ… тем яснее вы представляете, сколь многого вы еще не понимаете… и на подсознательном уровне вам ясно… что вы могли бы построитьэтопонимание… осмысленным способом… Осмысленность построения вашего понимания… представляет собой нечто… что вы сможете оценить сознательно… только когда это построение завершится… а затем вы внезапно… почувствуете… что идея… и понимание того, как изменить себя… начинает проникать… в ваше сознание… но вам неизвестно, что делать с этим новым пониманием… потому что когда такая мысль приходит вам в голову… если это действительно подсознательная мысль… она всегда вызывает смущение…
Итак, коммуникация, с помощью которой я только что связался с Сэлли, почти такая же, как та, с помощью которой она раньше пыталась связаться со мной. Но существует огромная разница между попыткойзаставитьсознаниепонятьчто-нибудь и попыткойзаставитьподсознаниесделатьчто-нибудь. Наоборот, описания того типа, которые применяла Сэлли, я мог бы использовать, если бы хотел, чтобы клиент сделал что-нибудь, но это совсем не то, что я бы счел нужным сказать клиенту, если бы хотел, чтобы он понял что-нибудь. Такие вещи всегда понятнее извне, тому, кто не вникает в подробности, чем изнутри, тому, кто решает задачу. Это правило верно почти во всех случаях и для любых ситуаций – «со стороны всегда виднее». Мой друг, выдающийся инженер, рассказал мне, что он был занят некоторое время решением сложнейшей технологической проблемы. Он так усердно работал, что целый месяц почти не спал. Пока он безвыходно занимался в своей лаборатории, его мать жила вместе с ним и заботилась о его детишках. Однажды она принесла ему в лабораторию чашку кофе и спросила: «Ну, как дела?». Он ответил: «О, все идет отлично». Мать спросила: «А чем ты, собственно, занимаешься?», и он стал объяснять ей, в чем состоит его проблема, и как трудно ее решить. Она выслушала его и заметила: «Я в этом ничего не понимаю. Но на твоем месте я бы уже справилась». У этой женщины не было высшего образования, но этот ее ответ послужил основой для создания одной из сложнейших современных вычислительных машин. Вникая в подробности какой-либо задачи, рассматривая ее «изнутри», вы сосредотачиваете внимание на одних вещах за счет того, что забываете о других – такова ваша внутренняя программа. Конечно, в этом есть свои преимушества, но это налагает и свои ограничения. Когда я только начинал заниматься терапией, мне говорили: «Для того, чтобы стать хорошим терапевтом, вам нужно научиться только одному – точно и живо представлять себе, что именно нужно вашим пациентам». «Помогайте им улучшить самооценку, их представление о себе – и они будут чувствовать себя лучше, жизнь их станет богаче». Я ответил: «Как это делается?», «Как вы улучшаете самооценку пациента?». И мне говорили: «Мы даем своим пациентам увидеть вещи такими, какие они есть». Я не согласен с этим: я думаю, что для созидательной деятельности гораздо полезнее самообман, чем то, что имели в виду эти люди. Я не знаю, что такое «вещи, как они есть». Все дело в том, что многие слова выглядят осмысленно, но в действительности таковыми не являются. Номинализации всегда выглядят осмысленно, но на самом деле не значат ничего. Если вы хотите, чтобы чье-либо подсознание сделало что-нибудь, номинализация – это как раз то, что вам нужно, чтобы успешно достичь цели. |
