Мирную картину нарушил яростный визг тормозов джипа. Разъяренный Фахт-бей, командир базы, выскочил из машины и ворвался в ворота. Его массивная туша тряслась от злости.

— Взорванные мечети! — заметив меня, прорычалон. — Какой-то неизвестный в карцере! Что дальше? — Он остановился прямо передо мной и воздел руки к небу. — Боже, без него нам было так хорошо!

Мне это надоело. Он даже не сказал «Привет» или "Как доехал?" Конечно, я не был его непосредственным начальником, но я был начальником его отдела и главным инспектором на земной базе Волтара здесь, в Афьоне. Я решил поставить его на место и воспользовался тем, что его имя уже давно фигурировало в розыскных документах полиции Флистена.

— Как и без тебя, Тимайо Фахт. Ты забываешься! Повежливее, пожалуйста!

— Послушайте, — перебил он меня, — завтра ночью прибывает космический фрегат «Бликсо». Есть шанс, что вы улетите на нем домой?

Этим вопросом он вновь вызвал у меня приступ ужаса. Предположим, я вернусь на Волтар, и там обнаружится, что база на Земле заложена, потому что я подписал бумаги. Очевидно, Фахт-бей пока не знает об этом, но скоро узнает, если мне не удастся как-нибудь уладить это дело. И тогда он возьмется за любое оружие, какое попадется ему под руку, лишь бы покончить со мной и моей карьерой. Я решил быть вежливым.

— Извини за беспокойство. Но я был вынужден.

Он уставился на меня:

— Вы смешиваете чувство долга с собственными (…) аппетитами! Я бы отдал свою годовую зарплату целиком, лишь бы найти какую-нибудь улику против вас, офицер Грис. Как только вам в голову придет новая безумная идея, способная поставить под угрозу всю нашу операцию, я немедленно доложу об этом Ломбару Хиссту в подробностях. Здесь ни одна живая душа вам не рада. А с меня уже давно хватит!

Он забрался обратно в джип и уехал.

Если бы Фахт-бей знал о подписи, он бы уже землю рыл, чтобы засадить меня под арест. Но его замечание о том, что у меня здесь нет друзей, глубоко задело меня.

Я уныло поплелся обратно во двор, постепенно впадая в отчаяние.

Дверь Ютанк приоткрылась. Послышался шорох обутых в шлепанцы ног. Когда я, обходя фонтан, направился к своей комнате, мне преградили дорогу.

Ютанк упала передо мной на колени и подняла на меня прекрасные глаза:

— Хозяин, я согрешила. Я была у ворот и случайно услышала, что говорил тот человек. Когда я написала на той бумаге твое имя, то не понимала, что делаю.

— Ты подделала подпись на закладной? — прорычал я.

Она кивнула:

— Когда ты перестал перечислять деньги на мои кредитные карточки, я не знала, что делать. А у меня случились небольшие расходы. Когда я обратилась за советом в отделение банка «Граббе-Манхэттен» в Стамбуле, мне ответили, что нужно подписать закладную. Я побоялась попросить тебя сделать это, а потому сама написала твое имя. Я не понимала, что потом у тебя будут такие неприятности.

Я сразу понял, что «Граббе-Манхэттен» воспользовался неопытностью застенчивой девушки из пустыни Каракумы, что в России.

Ютанк извлекла откуда-то изогнутый кинжал и подала мне:

— Убей меня.

Я в ужасе уставился на нее. При одной мысли о том, что в этих прекрасных черных глазах потухнет жизнь, у меня кровь застыла в жилах.

— Нет! — крикнул я и отвел нож.

Ютанк уронила нож на землю и схватила меня за Руку.

— О, хозяин, ты прощаешь свою рабу?

Я взглянул на нее. Внезапно ко мне вернулась любовь, которую я чувствовал к ней раньше. Я вспомнил ее танцы, радость, которую она мне доставляла, и ответил:

— Да.

— О, хозяин, я этого не заслуживаю. Я вела себя как распутница и лентяйка.