— Звао си ме, отче?

— Найди Прослава и скажи, чтобы отвел этого упрямца помыться, — приказал Станко, легонько похлопывая плетью по своему бедру и кивнул на Романа. Разговаривал он с дочерью почему-то по-русски. — Поищи в доме какую-нибудь подходящую одежку.

— На него не напасешься, — с таким же акцентом, но довольно приятным и забавным, сказала Сребренка, с усмешкой оценивая внешний вид раба. Губы ее дрогнули. По ее мнению, этот упрямый болван и был рабом, раз куплен у чертовых турок. — Каждый раз в грязи, как свинья, валяется. Может, ему нравится?

Роман густо покраснел от злости и выпрямился, сжимая кулаки.

— Много говоришь, дочь, — нахмурил брови Станко, внимательно следя за Романом. Он уже понял, что правильно рассчитал, позвав Сребренку. Таким образом он рассчитывал ударить по самолюбию парня, столкнув лицом к лицу со своей красавицей-дочерью. — Займись делом, которое я тебя дал. И побыстрее. До вечера еще нужно перекрыть крышу сарая. Вот Роман этим и займется.

Что ж, удар достиг цели. Роман с тех пор резко изменился. Конечно, угождать одному из богатых жителей Черно Място — небольшого уютного городка, раскинувшегося вдоль бурливой речки Корана — Роман не собирался. Просто работал, без нареканий и побоев, а сам тщательно собирал сведения о дорогах, ведущих на восток. Их было не так много: всего три. И все тщательно патрулировались княжьими дозорами. Оставался один путь: через перевал, минуя Яблоничи и дальше в горы.

У Романа была цель: дойти до Сербии, где по просьбе Великого Князя Борислава Второго расположился русский экспедиционный корпус. Но как это сделать? Из города не убежишь по своей прихоти. Любой житель охотно присоединится к облаве, помогая хозяину из добрых побуждений. Да и просто затравят собаками. И как быть с амулетом, который в виде тонкой пластинки ему вживили под кожу? Сделали надрез на ноге и затолкали поганую метку, по которой его всегда отыщут. Власть магии над ним пока сильнее, чем внимание людей, и с этим фактом ничего не поделать.

Поэтому для Романа каждые март и август были месяцами надежды. В это время Станко перегонял в Яблоничи часть стада, предназначенного для продажи. Мясо, шерсть, и просто на расплод — на ярмарке овец брали с охоткой.

В горах легче совершить побег. Единственная проблема, которая напрягала Романа, личная дружина Станко. Сыновья, четверо ражих и крепких парней с огромными кулаками и широченными плечами, словно их всех вылепили из одной формы. Они лучше всякой охраны контролировали нанятых работников и трех рабов, среди которых был и Роман. Но это все происходило на подворье. В горы же Станко, что удивительно, стал брать только его, как только русский взялся за ум.

Роман зябко передернул плечами и решился-таки выползти наружу. Все равно уже спать не получится. В горах на склонах и перевалах еще оставался снег, а по ночам было нестерпимо холодно. Перегоны совершались в дневное время от одного лагеря до другого. Места ночевок оборудовались каменными кошарами для овец и небольшими домиками с печкой. Станко со своими детьми спал в теплом помещении с печкой, а Роман с Божко кое-как перебивались ночевками рядом с овцами.

Открыв скрипучую дверь, сбитую из жердей, он выскользнул на улицу и поежился. Ночью, оказывается, выпал снег, и теперь в утренних сумерках он выглядел неряшливым серым покрывалом. Скинув куртку и вязаную рубаху, Роман зачерпнул руками холодную массу, поежился и со свистом втянул в себя воздух, начав обтираться. Сонная одурь мгновенно пропала. Ухнув от нахлынувших эмоций, парень выпрямился и почувствовал, как в груди разгорается жар.

— Вы все, русаки, такие сумасшедшие? — раздался насмешливый голос Сребренки за спиной.

Обернувшись, Роман поглядел на девушку, одетую в теплый короткий полушубок и меховые штаны, заправленные в невысокие сапожки с низким каблуком.