Историческим примером является брак родителей Александра Блока. Брак очень трагичный, богатый могучими энергетическими взрывами и неизбежным расставанием. Тем не менее именно этот союз подарил России и миру великого поэта.

В кино примеров очень много. Наиболее точными, наверное, являются два фильма с участием Джереми Айронса. «Любовь Свана» с Орнеллой Мути — это просто хрестоматия векторного союза, когда интеллектуал и аристократ Сван буквально тонет в обезьяньем омуте. В том же духе «Лолита» с Доменик Свейн. И вновь интеллектуал, и вновь тонет, но теперь в омуте страсти к маленькой нимфетке.

В отечественном кино — «Безымянная звезда» с Анастасией Вертинской и Игорем Костолевским. Сюжет скорее романтический, чем векторный. Однако то, как тонет провинциальный учитель в глазах заезжей столичной красотки, видно вопреки сюжету.

Духовный брак. Требует тонкости и основательности. Тонкости от Обезьяны, основательности от Быка. Ну а то, что Бык считается грубым и не духовным, — это не беда, пусть блещет интеллектом, для духовного брака этого достаточно. Главное — не забывать подбрасывать друг другу задачки посложнее, рождать неугасимый интерес друг к другу, когда один корифей в том, в чем другой более всего заинтересован.

Знаменитым браком, обогатившим коллекцию радостных советских фильмов, стал брак Ивана Пырьева и Марины Ладыниной. Сколько же они наснимали странных, пафосных, но очень задорных фильмов!

В кино символом изначальной духовной несовместимости стала экранизация «Гамлета». Его играет Иннокентий Смоктуновский, ее (Офелию) — Анастасия Вертинская. С такого непроходимого непонимания, граничащего с сумасшествием, и должен начинаться (но не заканчиваться) духовный брак.

Потенциально один из самых красивых романтических союзов. Тигр, как взлетный знак, всегда близок к романтическим иллюзиям. Ему всего лишь необходимо обрести мужество, в чем окажет помощь его сильнейшая воля. Ну и не помешало бы увеличить доходы. Ибо Обезьяна — это настоящая драгоценность, которая нуждается в достойной огранке. Закрытость знаков делает брак более эстетским и камерным. Для создания условий всепобеждающей красоты — это хорошо. Только не перебрать бы с уединением. Романтический союз любит публичность, люди должны видеть красоту, или та умрет.

Пример — один из самых прославленных в литературе и кинематографе, любовь Людовика XIV и Луизы де Лавальер. Тонны бумаги, километры кинопленки. Общий же смысл — в беспредельности его могущества (сверхмужчина) и беспредельной ее молодости и эфемерности (сверхженщина). Это действительно очень нежная и трогательная история о преданной любви.

На экране — «Принцесса на бобах», герои Елены Сафоновой и Сергея Жигунова. Идеальная основа для романтики — дикий мезальянс: он богат, она нищая, она аристократка, он плебей. Он Пупков, она Шереметева. Ну и так далее. В конце концов, любовь двух очень красивых людей.

Популярный некогда итальянский фильм «Укрощение строптивого», Адриано Челентано и Орнелла Мути. Он супермужчина, она невероятно женственна. Ну и, конечно, мезальянс (несовместимость города и деревни). Без этого никак нельзя.

Равный брак, а стало быть, запрятанная в глубине души страсть к карьерным продвижениям рвется наружу. Особенно было бы хорошо, если карьера была связана с деньгами, уж больно реалисты (женщина-Обезьяна и мужчина-Кот) любят деньги считать. Только успешная карьера кого-то из супругов или обоих, если они компаньоны, способна разогреть огонь страсти в душах меланхоличных супругов. А страсть в равном браке ох как нужна, ведь он не терпит тишины и покоя. Кроме одинакового стиля мышления, есть еще равенство темпераментов. Общий скептический настрой можно обратить во благо, ибо скепсис помогает активизировать интеллектуальный поиск.