– Зря смеётесь, – вполне серьёзно сказал Даниил Юрьевич. – Живые люди – пленники и рабы своего тела. А телу свойственно болеть, мёрзнуть, потеть, уставать и так далее. Невозможно не прислушиваться к его желаниям, если я правильно помню. И хватит об этом. Всем интересующимся могу после работы рассказать о невыносимой лёгкости внебелкового существования отдельно, а теперь – да, Лёва, я вижу, как ты выразительно подмигиваешь. На днях наш город посетит выдающийся современный писатель Йозеф Бржижковский. Он сначала собирался остановиться в Москве, но потом решил и к нам заглянуть. Если кто вдруг забыл, то права на издание всех его книг принадлежат нашему издательству до скончания века. Виталик, что ты там ёрзаешь? Не знаешь, о ком я говорю? Выйди вон из класса!

– Это я-то – не знаю? Да он мой кумир ещё с тех времён, когда я здесь не работал! Я вообще почетный модератор сообщества его имени, к тому же…

– Это же великолепно! – хищно улыбнулся Лёва. – Вот ты-то и набросаешь информационно насыщенный пресс-релиз, который мы раскидаем по всем СМИ. Вернее, ты набросаешь заготовку, а я уже потом пройдусь по ней рукой мастера. Своей то есть рукою.

– На тебя как-то непохоже, – повернулась к Виталику Марина Гусева, – чтобы ты так долго увлекался чем-то одним.

– Ну, я всё же не только господином Бржижковским в этой жизни интересуюсь. И потом, он так редко теперь пишет книги, и каждая новая так не похожа на всё, что он делал до этого, что можно считать, что каждый раз я увлекаюсь им заново! Я даже представить не мог, что мне доведётся пообщаться с этим матёрым человечищем!

– Я зато уже с ним наобщался выше крыши, – хмуро прервал его Лёва. – И он не матёрый, а матерный. То он не будет давать индивидуальные интервью журналистам, все вопросы – на пресс-конференции. То будет, но только тем, которые не работают в ежедневных газетах. То не будет совсем. То согласен на первых пятерых записавшихся. То хочет вопросы заранее видеть. То – результаты теста на IQ. То ему…

– Ему можно всё, он гений, – с придыханием сказал Виталик. – Если нужно будет защитить его от твоих бестолковых журналистов – ты только скажи.

– Это ещё вопрос, кого придётся защищать, – вмешался Даниил Юрьевич. – Нас ждёт незабываемая встреча с прекрасным – считаю своим долгом предупредить всех заранее. Йозеф Бржижковский – человек исключительно одарённый по части умения работать со словом, а вот с настроением своим он справляется крайне посредственно. Если говорить точнее – оно у него чаще всего плохое.

– Ой, к нам едет печальный поэт, рыдающий при луне? – сладко заулыбалась Галина Гусева. – При нём нельзя будет говорить про грустное, а заодно ругаться матом?

– Поэты – хорошие поэты – прекрасно управляют своим настроением, – покачал головой Даниил Юрьевич, – и заодно нашим. А старина Йозеф – это скорее сумасшедший, вооружённый пистолетом. Сумасшедший, который отлично умеет стрелять, и палит во все стороны, чуть только выходит не по его хотению.

– Ах, злые языки страшнее пистолета, – закатив глаза к потолку, процитировал Виталик. – Знаем, читали.

– Я тоже узнал эту фразу довольно давно. Пожалуй, гораздо раньше, чем ты, – спокойно ответил шеф, – но понимать её стал значительно позже. Не так уж плохо, если вы поймёте её значение благодаря нашему прекрасному гостю. Который, предупреждаю, способен убить даже не словом, а одним лишь знаком препинания.

– А, да, к слову о знаках, – спохватился Лёва. – В смысле, денежных.