— Да! И шо?! Знающие люди говорят, он их спрятал на рынке. Шкатулку с драгоценностями…

— Сеня, ты лечи голову. Лечи голову, Сеня! — девчонка одним движением вскочила на ноги, уставившись на своего друга злым взглядом.

— Тихо! — гаркнул я во всю мощь.

Ну… как во всю мощь… Так, прохрипел. Не пойму, что с голосом… Мне, чтоб крикнуть им одно лишь слово, пришлось откашляться, а потом напрячь связки. Я словно много говорил недавно или… пел?

И пацан, и девчонка моментально замолчали, уставившись на меня круглыми глазищами. Пацан еще и хрюкнул с перепугу, рукавом утерев нос. Чище не стало ни одно, ни второе, а соплю он вообще размазал по щеке.

— Шо такое, гражданин хороший? — спросила невозмутимо девчонка. — И зачем Вам эти нервы? Мы культурно ведем беседу.

Она оказалась покрепче нервами. Ее, похоже, ничем не проймёшь. Это не девка, это просто какой-то атаман, только в женском обличие. Таких отчаянных особ поискать еще надо. И не факт, что найдешь. Сегодняшние подростки очень уж какие-то нежные.

— Где я?

Мой вопрос, возможно, выглядел странно. Но точно не страннее того, что находилось вокруг меня. Пока эти двое препирались, успел немного оглядеться. Я почему-то сидел в непонятной подворотне, которая очень мало походила на подворотни современной Москвы. Нет, конечно, всякого у нас хватает. Исторический центр, архитектурное наследие и все такое. Но дома, которые располагались неподалёку, выглядели как-то… Черт. Да хреново они выглядели. И я могу дать руку на отсечение, это вообще ни разу не Москва. А еще издалека знакомо тянуло морем. Вот уж что-то, а это точно ни с чем не перепутаю. И каштаны. Одуряюще пахло каштанами. Специфический аромат, свойственный некоторым приморским городам.

— Тю-у-у… Шо значит, где? Куда прибыли, гражданин, там и есть, — девчонка пожала плечами, а потом сделала шаг к чемодану.

— Тронешь, пришибу, — выдал вдруг я и тут же резко осёкся.

Это что было? С хрена бы мне волноваться за левый, чужой чемодан. Но при этом в голове упорно вдруг начала долбиться безумным дятлом мысль. Нельзя. Чемодан мне нужен. Даже не так. Чемодан мандец как мне нужен. Жизненно необходим. Никому нельзя отдавать его в руки.

Я попытался встать на ноги. Башка кружилась так, будто я ею только что усандалился о стену. Причем, не один раз.

Земля сразу поплыла куда-то в сторону.

— Вы чего, гражданин? — пацан моментально оказался рядом со мной, подставляя плечо.

Я не то, чтоб очень уж хотел о него опираться, слишком грязный этот Семён, но слабость была слишком сильная. Поэтому меня немного повело в сторону подростка и я почти прилег на него одним боком.

— Вот черт… — машинально потрогал рукой затылок. Не знаю, почему. Под пальцами отчётливо ощущалась здоровенная шишка. — Что за хрень? Меня били…

— Так вы же мимо меня ужо почти ползли. Как тот дядя Зёма, когда его выгоняет тетя Сара. Точь в точь, я вам говорю. Я вон там, за углом, у входа в рынок играю обычно. Смотрю, а вдоль стеночки вы шкандыбаете. Я ж и подумала, шо вы пьяный, как прости Господи мою душу. Чего и пошла следом. А вы от сюды доползли и все. Отключилися, — тарахтела девчонка, наблюдая за мной с наивным любопытством, слишком искренне тараща глаза.

Обычно, если кто-то смотрит вот с таким честным выражением, значит, точно или дурят, или собираются дурить.