— Что? Как двойное убийство? — изумился отец.

— Вот так, пап, — ответил я, сообразив, что сболтнул лишнего. Несколько секунд я соображал над тем, стоит ли продолжать. Почти сразу решил сказать ему часть всей правды, относительно произошедшего десятого декабря. — Никаких несчастных случаев там не было. Это были люди, которые намеренно собирались устроить аварию на четвертом энергоблоке. Их выявили и ликвидировали люди из первого отдела атомной контрразведки. Теперь понимаешь, почему я был против, чтобы ты переводился на новое место?

Отец не ответил. Лишь судорожно выдохнул… Около минуты он думал, затем спросил:

— А откуда ты об этом знаешь? — с некоторым недоверием спросил он.

— Пап… Вообще-то, я не должен об этом говорить. Но, чисто между нами… Наше подразделение частично курирует комитет госбезопасности, отсюда и допуск к информации. К тому же, я был в дежурстве на станции десятого числа, — я старался говорить как можно проще, но все равно, сам того не желая, нагнал жути. По его посеревшему лицу все стало понятно.

— И что, теперь никакой угрозы больше нет?

— К сожалению есть, пап, — вздохнул я, колеблясь. — Я не могу тебе всего рассказать, сам понимаешь. Но! Угроза никуда не делась и не денется в ближайшие полгода, год. Скажу честно, что пока рядом стоит «Дуга-1», станция тоже под угрозой. Никогда не думал, что если устроить серьезную аварию, то АЭС перестанет работать и соответственно не сможет снабжать «ЗГРЛС» электроэнергией. Все просто.

— Думал. Но кому нужно устраивать аварию? Будут же ужасные последствия! Да и каких масштабов должна быть авария, что придется остановить всю станцию?

Я промолчал. Хотел бы я ему рассказать об аварии на двадцать шестое апреля, очень хотел. Но делать этого было никак нельзя.

— Да-а, Леш… Ты мне такое рассказал, а я и понятия не имел…

— Пап, только это строго между нами, хорошо? Я тебе ничего не рассказывал. И, наверное, будет лучше, если ты все-таки переведешься куда-нибудь из четвертого энергоблока. Да и вообще, подальше от АЭС.

— Ты знаешь, мне что-то расхотелось работать на атомной станции! — негромко ответил он, вытирая вспотевший лоб.

— Отличное решение, пап! — похвалил я. — Слушай, все хотел тебя спросить. А ты инженера по автоматике, с фамилией Донченко знаешь?

— Сергея? Конечно, знаю. Он же в соседнем доме живет. Забыл что ли?

Глава 4

Чем дальше в лес…

Некоторое время я провел в своей комнате. В голову неожиданно пришла любопытная мысль. Когда я звонил Павлу Сергеевичу на домашний телефон, он взял трубку, хотя сам сказал, что находится в столице. Это как так у него получилось? Может, конечно, у чекистов и имелась возможность переадресации вызова, но я не помню, чтобы в восьмидесятые уже существовала подобная технология.

Из дома я вышел минут через сорок после нашего разговора с отцом.

Перед уходом, я позвонил Юльке — хотел убедиться, что она дома. Трубку взял ее отец, эхом был слышен звонкий лай собаки и девичий голос. Кажется, Баффи пытались учить каким-то командам. Не поздновато ли?

— Слушаю, Кошкин! — раздался суровый голос подполковника.

— Здравия, товарищ полковник.

Все военнослужащие знают, что подполковников за глаза называют полковниками, а когда те делают замечания, им в ответ прилетает: Ну, так будете же.

— Дай угадаю, в увольнении или снова проблемы?

— Первое. Второе неуместно.