— Уверен? — на всякий случай переспросил я.

— Ага, открывай.

Я аккуратно оторвал край желтого пергамента. Наружу выпала свернутая вчетверо тонкая бумага, на которой имелся точный план Чернобыльской АЭС с обозначениями.

— Вот черт, вы это видите? — прохрипел я, подняв взгляд на своих спутников…

Глава 5

Теоретически подтверждено

Мы внимательно смотрели на план.

Лист, формата близкого к современному «А3» был выполнен из какой-то хитрой бумаги и аккуратно сложен в четыре раза. На нем были отчетливо изображены все четыре энергоблока ЧАЭС, со странными отметками на английском языке. Но даже на первый взгляд было ясно — они собирались серьезно поменять планы относительно уже известной нам информации. Если изначально их целью с высокой долей вероятности был только четвертый реактор, то теперь обозначения в виде жирного черного крестика стояли еще и на втором.

— Вот суки! — сквозь зубы процедил Андрей, затем уточнил. — Я правильно понимаю, они хотят саботировать еще и второй блок? Как будто аварии с четвертым было недостаточно!

— Почему было? — в недоумении спросил Григорий. — Будет!

— Ну, то есть будет, — отмахнулся курсант, не акцентируя на этом внимания. — Уже голова кругом идет всех этих событий. Я заикаться скоро начну.

— Раз Клык не получил этот конверт, значит он не знает об изменениях, который принял куратор или кураторы, — продолжил я. — Следовательно, он будет придерживаться старого плана.

— Не факт, — возразил Андрей. — Что ему мешает импровизировать или вообще все бросить и сбежать?

— Если бы он хотел сбежать, сделал бы это в первый же день. Да и куда ему убегать? Клыку и тут неплохо живется, учитывая, что возможно он имеет какую-то должность в комитете. В этот четверг он явился к Донченко, выведал информацию относительно произошедшего на станции, а затем задушил его. Это говорит о том, что бросать работу на полпути он точно не намерен.

— Ты прав. Кстати… А чем именно он задушил инженера? — вдруг спросил Петров. — Удавкой?

— Леской, — вздрогнув, произнес я. — На которой заглушка для ванны цепляется. А это важно?

— Скорее оригинально! — хмыкнул капитан. — Ладно, это не имеет никакого значения.

— Важно понять, какой изначальный план был у Клыка, — заметил Гриша.

Курсант посмотрел на меня выразительным взглядом — изначальный план, пусть и приблизительно, без деталей, мы оба и так знали. Но сейчас рядом был его отец и поэтому говорить открыто мы не могли, приходилось обдумывать каждое слово, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего. Для Григория сын оставался сыном, а учитывая профессиональную деятельность журналиста, тот случайно мог услышать то, что не предназначалось для его ушей.

— Григорий, то расследование, что ты проводил… — поинтересовался я. — Ну по радиационным авариям на территории СССР. Какое из них было самое серьезное? И самое странное.

— Ну… — задумался журналист. — Наверное, Кыштымская авария пятьдесят седьмого года. Тогда рванула одна из емкостей с ядерными отходами. Как итог — значительно была загрязнена территория, хотя сам химкомбинат «Маяк» почти не пострадал. А странным там было то, что буквально через несколько часов после аварии непонятно откуда появились люди в черных защитных одеждах, с черными противогазами на головах. В руках у них были неизвестные приборы, которыми они в течении нескольких часов проводили какие-то замеры, а затем словно испарились.