Я сжимаю запястье Макензи на своих словах, ощущая, как ускоряется ее пульс, но она ничего не произносит. Кажется, я наконец–то заставил ее замолчать.

Лукас смотрит на нее, и они безмолвно переговариваются. Он кивает в ответ, и снова переводит свой взгляд на меня.

– Пока что, это не проблема. Просто знай, что если обидишь ее, то отвечать будешь перед нами всеми. И у нас достаточно мест, чтобы спрятать тело.

– Понял. Я не сделаю ничего, что навредит ей или поставит под угрозу клуб, потому что понимаю, что это значит для нее. Мы, наверняка, не всегда будем сходиться во мнениях, но так в большинстве семей.

Эйб выходит перед Лукасом и протягивает руку. Я все еще держу Макензи левой рукой, поэтому протягиваю правую в ответ.

Он сразу же вцепляется в нее мертвой хваткой, но я даже не морщусь. Прямо сейчас он ищет мою слабость, но он не найдет ее.

– Добро пожаловать в семью, – ворчит он, отпуская мою руку и отступая к Лукасу.

– Так значит ты теперь – старик³? – спрашивает Нокс, склоняя голову вбок.

Я слышу, как фыркает Макензи рядом со мной, и просто пожимаю плечами.

– Прошлой ночью я был ее Богом, так что это вроде как удар по моему самолюбию, но пока я на ее байке, мне плевать.

Лукас хохочет и оглядывается на Макензи.

– Он мне нравится. Повеселитесь на стрельбище, Кас, – желает он и подмигивает ей.

Я оглядываюсь и замечаю, что она покраснела. Перевожу взгляд обратно на парней, которые забираются на свои мотоциклы, собираясь уезжать.

– Эй, Кас, не забывай о том трюке с зубами, о котором я тебе рассказывал, – перекрикивает  Нокс шум заведенных мотоциклов, и Макензи показывает ему в ответ «фак», но с улыбкой на лице.

Пока мы смотрим, как они уезжают, она притягивает меня к себе и целует в губы. Меня и удивляет и радует, что она может быть нежной. Я отстраняюсь и глажу ее щеку.

– Что это было?

– Чертово безумие, – шепчет она и прикасается к моем лицу, так же как и я. – Так значит, ты хочешь стать моим стариком? Я подумаю об этом, – ухмыляется она.

Она может думать об этом сколько угодно, это ничего не изменит. Я уже проделал с ней огромную работу и чувствую, как часть веса исчезает с моей груди.

– Я люблю тебя, Макензи. Это может прозвучать безумно, но мне как–то плевать. Я сума по тебе схожу и не могу отмахнуться от этого. Я совершал множество поступков, которые включали в себя безумства, но внутри меня существует эта потребность – быть ближе к тебе, насколько это возможно.

– Что ты имеешь виду под «безумствами»?

Глубоко вдыхаю, потому что пришло время рассказать ей. Она заслуживает знать, насколько глубоки мои желания насчет нее.

– За неделю до нашей встречи в баре, я приезжал к твоему дому и наблюдал за тобой.

Она склоняет голову вбок, но не выглядит встревоженной.

– Я делал это каждую ночь до нашей встречи. И дрочил перед твоими окнами, наблюдая за тобой.

Ее глаза становятся больше, но она все еще не кажется расстроенной.

– Я ни на грамм не сожалею об этом. Так я был максимально близок к тебе, и это все что у меня было.

– Вау, немного сталкерством попахивает?

– Я еще вламывался в твой дом, каждый день, когда ты уезжала.

– Ты что делал? – выплевывает она и отстраняется.

– Выслушай меня, – успокаивающе прошу я и притягиваю ее обратно к себе. – Мне необходимо было узнать какая ты, до того как сделаю свой шаг. Я понял, что пропал, когда увидел твой снимок. Долбанный снимок, Макензи. Один взгляд – все, что мне потребовалось. Я знал, что ты моя единственная, но мне нужно было знать какая ты. Мне нужно было все о тебе выяснить.