— Давай выкладывай.

— Я позвонила одной даме из аудиторской конторы, которая проверяет среди прочих и бухгалтерскую отчетность АО «Замки», и она прислала мне список всех, кто там работает с их идентификационными номерами. Четверо на полной ставке, у двоих неполный рабочий день. Я пробила их по базе Судебного реестра и еще по одной компьютерной базе. У пятерых все чисто. А вот у одного…

— Ну?

— Пришлось здорово поломать глаза, пока все на мониторе не прокрутила. В основном наркотики. Подозревался в сбыте героина и морфия. Но получил срок за хранение небольшой партии гашиша. Имел еще ходки за кражу со взломом и два ограбления банков при отягчающих обстоятельствах.

— С применением насилия?

— У него пистолет был во время одного из ограблений. Не стрелял, правда, но пистолет был заряжен.

— Блестяще! Это наш человек. Ты просто ангел. Как его зовут?

— Альф Гуннеруд. Тридцать два года. Адрес — улица Тора Ульсена, девять. Судя по всему, проживает там один.

— Повтори имя и адрес.

Беате повторила.

— М-м… странно только, как он с такой репутацией смог устроиться слесарем.

— Владельцем фирмы записана Биргер Гуннеруд.

— Тогда понятно. Ты уверена, что все о'кей?

Пауза.

— Беате?

— Все о'кей, Харри. Что ты собираешься делать?

— Собираюсь нанести ему визит, может, найду там что-нибудь интересное. В таком случае позвоню тебе из его квартиры, а ты пришлешь ребят, чтобы зафиксировать улики, как положено.

— Когда ты к нему поедешь?

— Зачем тебе это знать?

Еще одна пауза.

— Чтобы я была на месте, когда ты позвонишь.

— Завтра в одиннадцать. Надеюсь, он в это время будет на работе.

Повесив трубку, Харри немного постоял, вглядываясь в обложенное облаками небо, словно желтым куполом накрывшее город. Фоном прозвучала музыка. Вроде бы и фраза простая. Но этого было достаточно.

I only want to see you bathing in the purple rain.[58]

Он сунул еще одну монетку в автомат и набрал 1881.

— Мне нужен номер телефона Альфа Гуннеруда.

Такси, словно спокойная черная рыба, в свете фонарей плыло по ночному городу, пересекало перекрестки и поворачивало согласно указателям в сторону центра.

— Нам нельзя так встречаться, — сказал Эйстейн. Он посмотрел в зеркало и увидел, что Харри натягивает на себя захваченный им из дому черный пуловер.

— Фомку не забыл? — спросил Харри.

— Лежит в багажнике. А что, если парень все же дома?

— Нормальные люди, когда они дома, трубку берут.

— А если он заявится, пока ты будешь в квартире?

— Сделаешь, как я сказал: дашь два коротких сигнала.

— Да-да, но как я его узнаю?

— Ему около тридцати, я же сказал. Увидишь, как он входит в подъезд, посигналишь.

Эйстейн остановился под запрещающим стоянку знаком, на замусоренной, с непомерно оживленным движением кишкообразной улице, которая на странице 265 пыльного фолианта называется улицей Отцов города IV, а в стоящем рядом на полке библиотеки Дейкмана[59] томе описывается как неприглядная и в высшей степени скучная улица имени Тора Ульсена. Но именно в тот вечер все это было Харри на руку. Шум проезжающих машин и темнота помогут ему остаться незамеченным, и вряд ли кто обратит внимание на припаркованное такси.

Харри засунул фомку в рукав кожаной куртки и быстро пересек улицу. Он с облегчением обнаружил по меньшей мере двадцать звонков у подъезда дома номер девять.