Я сделал вид, что их не заметил, а вот они смотрели на меня, причем во взгляде Александра светилась яркая, ничем не прикрытая ненависть. Похоже, это его обычное состояние. Вчера, кстати, я его в зале не заметил? Видно, не слишком хорошо управляется с оружием, если даже посмотреть не захотел.

Наконец настало время очередной пафосной речи и жеребьевки сразу после нее. В этот раз разбивали на четверки, в которой каждый должен был сразиться по разу с каждым, и на следующий этап уходили двое самых сильных. Неожиданно, но мы попали в одну группу с Агеевым.

— Вот гадство! — выругался он, когда услышал состав четверки. — Угораздило же. Остальные двое — неслабые такие фехтовальщики из училища.

— Не паникуй. Мне вчера вообще прошлогодний чемпион от них попался, — напомнил я. — И что?

Было странно успокаивать фактически соперника, и то он это не оценил.

— Да не паникую я! — вспылил он. — Просто сложно будет. Вчера-то мне совсем простые соперники попались. А сегодня, напротив, повышенной сложности.

Насколько я помнил, с одним из вчерашних он сам чуть не вылетел, с трудом вытащив победу. Так что он сейчас либо рисовался перед девушками, либо соперники действительно были серьезные. И хотя вчерашний чемпион меня не впечатлил, расслабляться я не собирался. Мало ли как он свое чемпионство получил. Может, путем запугивания остальных, как пытались провернуть со мной вчера.

Зрителей сегодня было куда меньше. Сказалось то, что часть вузов сегодня не была представлена ни одним участником — а это и родственники, и болельщики из вуза. За схватками я смотрел с интересом, но ничего особо выдающегося не видел, хотя и допускал, что часть финтов в простых сватках показывать не хотят, чтобы иметь дополнительный козырь в сложной.

С Агеевым мы попали не только в одну четверку, нам назначили и первый бой из нее. Ничего неожиданного от него я не ожидал, да и сам Агеев почти сразу ушел в глухую оборону, изредка пытаясь огрызнуться. Это приводило только к тому, что в его обороне появлялась брешь, куда сразу же отправлялся мой клинок. Будь это реальный бой, противник уже был бы весь истыкан и вряд ли бы смог стоять на ногах, но так только артефакт фиксировал уколы, а сам Агеев оставался до отвращения целым.

Бой наш прекратили до окончания обязательного времени, за явным преимуществом одного из противников. Жюри порадовало и в этот раз. Если результаты прошлого боя объявлял уже привычный мужской голос, то в этот раз послышался красивый женский:

— За явным преимуществом победа присуждается Агееву Антону.

Слабый голос на заднем фоне прошептал: «Песцову Илье», на что женский невозмутимо возразил: «Мне лучше знать, кому присуждать».

Мой тренер воинственно вздернул подбородок и заторопился на галерею, по пути к нему присоединилась возмущенная Елизавета Николаевна. Не знаю, кто там объявлял результат, но сейчас ей точно не поздоровится.

В зале опять раздались возмущенные вопли и свист, как и после вчерашнего боя с чемпионом. Мы с Агевым с помоста не уходили, причем он не выглядел довольным озвученным результатом.

— Вот, блин, теперь затянется. Княгине шлея под хвост попала.

— Княгине?

— Не узнал? Она результат сообщила. С чего вдруг вылезла? Пока ее переубеждать будут, времени уйдет куча. Если она упрется, то все — туши свет. Но переубедят. Так что постоим пока. Мне чужих побед не надо.

В отличие от Агеева, у меня такой уверенности не было, потому что я понимал причину, заставившую княгиню заведомо солгать: она не могла допустить, чтобы призером стал непризнанный сын ее пасынка. Моя хорошая репутация играла против нее.

Глава 27

Разборки затянулись, и нас попросили освободить площадку для поединков, чтобы не затягивать время.