И куда не глянь, везде творилось безумие.

— Ты же говорил что всех мужиков перебили? — Спросил Быков.

— Ну да. Боеспособных мужиков перебили, а остались так, игрушки. Которые очень скоро сломаются. — Ухмыльнулся Огнёв видя как двадцатилетнего парня подтащили к наковальне и положили на неё руку.

Подошел огромный амбал и с безумной улыбкой размахнулся кузнечным молотом. Истошный вой парня пронёсся над деревней, но буквально через секунду его заглушил хохот бойцов Огнёва.

— Твою мать. Где он их набрал? — Прошептал Богомолов, думая что говорит тихо.

— Там где набрал, таких уже нет. Цвет нации! — Довольно заявил Огнёв и двинул прямиком к главе своей гвардии.

Богомолов и Быков в ужасе смотрели на этих сумасшедших, искалеченных и озлобленных на весь свет вояк. Они не смогли найти себя на службе и вернувшись на гражданку влачили жалкое существование. Кто-то попал на каторгу, кому-то пришлось жить впроголодь. А тут заявился Огнёв и собрал команду мечты…

Раздумья Даниила и Богдана прервал командир Огнёвской гвардии. Он подскочил к своему господину и отдав честь доложил:

— Илья Максимович, за ваше отсутствие происшествий не было. Если не считать того что мы потеряли двадцать одного человека в поножовщине.

— Всего то двадцать один боец? Я думал погибнет намного больше. Отличная работа. — Ухмыльнулся Огнёв и похлопал гвардейца по груди. — Если они сдохли, значит и в бою были бы бесполезны.

Услышав это Быков и Богомолов переглянулись и заметили как рядом с одной из палаток разгорается новая драка. Спустя минуту она переросла в массовое побоище с применением колюще режущего. На происходящее с наслаждением смотрел Огнёв и облизывал губы.

— Пусть дерутся. Слабаки сами себя отсеют. Останется лишь сильный костяк. Который я и поведу в бой.

* * *

Попрощавшись с Трифоновым я переместился в Дубровку. О боги! С каким же наслаждением я вдохнул местный воздух. Осмотревшись по сторонам я остался доволен увиденным. Вдали возвышалось здание академии. Да, ещё не всё достроено. Но совсем скоро мы начнём собственный учебный год.

Слева красовалась порядочная куча награбленн… То есть трофеев, вокруг которых вертелся Вадим проводя инвентаризацию добытого. К нему я и направился.

— Ну что скажешь? — Спросил я встав рядом.

— Скажу что просторы Дубровки безграничны. Но с такими аппетитами, ты сможешь её завалить хламом в течении года. — Ухмыльнулся Вадим выводя буквы в тетрадке.

— Эй! Да тут куча полезного! — Возмутился я и услышал за кучей трофеев голос Тихоновича.

— Охренеть! Да ту и кофемашина есть? Ого! Даже шейкер? Ну племяш, ну красавец!

— Тихонович, ты чего там бубнишь? — Выкрикнул я.

— О! Ты вернулся? — Воскликнул дядя и оббежав гору трофеев с широкой улыбкой пожал мне руку. — Не знаю зачем тебе пять барных стоек, но я забираю их себе. Ты обещал мне ночной клуб! Не разбивай старому сердце! Они ж из морёного дуба! Такого качества нынче не сыскать! — Взмолился дядя смотря мне в глаза.

— А ты думаешь для кого мы это барахло притащили? Всё что подойдёт для питейного заведения, забирай и тащи на склад. Как подберём помещение для кабака, перевезём это туда.

— Спасибо! Спасибо-о-о! — Выпалил Тихонович и засунув два пальца в рот свистнул. — Дикарята! Подь сюды!

К нему подбежали пять айнарцев и склонили голову:

— Слово дяди святого, для нас свято. — В унисон сказали они не поднимая голов.

— Ага. Так и есть. — Ухмыльнулся Тихонович. — Значит так. Хватайте вот это, это, это и это, а после тащите вон туда. И не расходитесь. Нам ещё много чего нужно отсюда спиз… унести в смысле.