Вернувшись домой, Аня почти месяц не отвечала на расспросы мужа, молчала, глядя в одну точку, или лежала без сна, глядя в потолок, не ела, не причесывалась, не умывалась. Потом рассказала супругу все, что смогла припомнить. Его отчаянию не было границ. “Как ты могла! — кричал он. — У нас такое горе, а ты отдалась первому встречному! Я любил тебя, а ты опутсилась до уровня шлюхи!” Аня даже не могла ему возразить. Как объяснить мужу свое состояние — ей было все равно?! Она даже не искала забытья в случайной связи, которая для нее ничего не значила. Аня сама не понимала, как такое произошло. Она всегда была любящей, верной женой, хорошей матерью.

Муж так и не смог ее простить. И не только за измену, но и за то, что все произошло в столь трагический момент.

“Я не знаю, чего теперь от тебя ждать, — сказал он ей на прощанье. То ли ты бесчувственная, то ли все эти годы маскировалась. Я никогда не смогу относиться к тебе, как прежде. Даже если пройдет двадцать лет, я не смогу тебе этого простить”.

Разумеется, мы не застрахованы от опасности испытать разочарование в близком человеке. Оно может быть вызвано такими его качествами, взглядами и поступками, с которыми мы никак не предполагали столкнуться. Примириться же с ними трудно, а то и вовсе невозможно. Однако нередко истоки нашего разочарования следует искать в нас самих. Убедившись в ложности или недолговечтности собственного чувства мы не желаем, тем не менее, принимать на себя ответственности за предстоящий разрыв. Нашу задачу облегчает не всегда разумное поведение партнера, которое выставляет его в еще более невыгодном свете. В результате разрыв становится для нас не поражением, а чуть ли не победой, развязывающей руки и облегчающей душу.

Е. Пантелеев

То, что произошло с Аней, на психиатрическом языке называется реактивным состоянием. Это патологическая реакции на психическую травму. Реактивная депрессия возникает в ответ на тяжелую психическую травму, в частности, на смерть близкого человека, как в Анином случае, или тяжелую жизненную ситуацию. В отличие от естественной реакции горя и печали, которая может быть в такой ситуации у любого психически здорового человека, — патологическая реакция характеризуется чрезмерной силой и длительностью.

Депрессии свойственны замедление психических процессов и речи, двигательная заторможенность — человек сидит в одной и той же позе, опустив голову и плечи, молчит или односложно отвечает на вопросы, ходит сгорбившись, все движения замедлены. В тяжелых случаях возникает так называемая психомоторная заторможенность. Человек лежит или сидит без движения, с застывшим на лице выражением скорби, глубокой тоски или безысходного отчаяния.

“Я чувствую, что уже ничего не чувствую”.

Д.Е.

Сознание сужено или больной оглушен. Он может отвечать на некоторые вопросы, но кратко, с большой задержкой, после паузы, не сразу понимает смысл заданного вопроса. Ничего из происходящего вокруг не привлекает его внимания. Он не способен себя обслуживать, не ест, не пьет, не может ничего делать. Все эмоциональные переживания отражают перенесенную психическую травму. Могут быть идеи самообвинения — он винит себя, что он не уберег близкого ему человека, считает, что его можно было бы спасти. Мысли о случившемся неотступны, в некоторых случаях переживания достигают степени бреда. В народе в таких случаях говорят, что человек от горя повредился в рассудке.

У депрессии нет веса, но она может стать тяжелым грузом.

Д.Е.

Так что в данном случае вины Ани нет. Будучи в состоянии оглушенности, она плохо ориентировалась в происходящем и не отдавала себе отчета в своих действиях.