У. Э.: Пример в том же духе: Алессандро Мандзони опубликовал «Обрученных» в 1827 году и снискал огромный успех благодаря трем десяткам пиратских изданий по всему миру, которые, однако, не принесли ему ни гроша. Вместе с издателем Редаэлли из Милана и мастером гравюры Гонином из Турина он задумал сделать иллюстрированное издание и контролировать его публикацию выпуск за выпуском. Один неаполитанский издатель стал пиратски копировать их каждую неделю и потерял на этом все свои деньги. Вот вам еще один пример относительности наших технических достижений. Но можно привести еще множество примеров. В XVI веке Роберт Фладд публиковал за год три-четыре книги. Он жил в Англии. А книги печатались в Амстердаме. Он получал гранки, вычитывал их, проверял гравюры и отправлял все обратно… но как ему это удавалось? Это книги по шестьсот страниц с иллюстрациями! Надо думать, почтовые службы работали тогда лучше, чем теперь! Галилей состоял в переписке с Кеплером и всеми учеными своего времени. Он немедленно узнавал о новых открытиях.

Однако не стоит ли немного смягчить это сравнение, от которого прошлое явно выигрывает. В 60-е годы (работая в издательстве) я заказал перевод книги Дерека де Солла Прайса «Малая наука, большая наука». В ней при помощи статистики автор показывал, что число научных публикаций в XVII веке было таково, что хороший ученый мог постоянно быть в курсе всего, что печаталось, тогда как в наше время тому же ученому невозможно даже ознакомиться со всеми «краткими изложениями» (abstracts) статей, касающихся его области исследований. Несмотря на более эффективные средства связи, ему не хватает времени, которым располагал Роберт Фладд для реализации стольких издательских проектов…

Ж.-К. К.: Возьмите наши «флэшки» и другие устройства, позволяющие хранить и носить с собой информацию. И тут мы ничего не изобрели. В конце XVIII века аристократы брали с собой в путешествия небольшие чемоданчики, дорожные библиотеки. Тридцать-сорок томов карманного формата позволяли им не расставаться со всем тем, что приличный человек обязан был знать. Конечно, эти библиотеки не измерялись гигабайтами, но принцип был такой же.

Это наводит меня на мысль и об иной форме «краткого изложения», на сей раз более спорной. В 70-е годы я жил в Нью-Йорке в квартире, предоставленной в мое распоряжение одним кинопродюсером. В этой квартире не было книг, кроме собрания «шедевров мировой литературы in digest form». В сущности, нереальная вещь: «Война и мир» на пятидесяти страницах, Бальзак в одном томе. Я был ошарашен. Все было на месте, но в урезанном, искалеченном виде. Гигантский труд ради такой нелепой цели!

У. Э.: Краткие изложения тоже бывают разные. В 1930–1940 годы в Италии проводился необычный эксперимент под названием «La Scala d'Oro». Выпустили серию книг, распределенных по возрастам: была серия для 7–8 лет, серия для 8–9 лет и так до 14, и все это чудесно проиллюстрировали лучшие художники того времени. Все великие шедевры литературы нашли здесь свое место. Чтобы сделать их доступными для соответствующего читателя, каждая книга была пересказана для детей каким-нибудь хорошим писателем. Разумеется, эти книги были, так сказать, ad usum delphini. Например, Жавер не кончал жизнь самоубийством, а лишь покидал свой пост. Только когда, уже в возрасте постарше, я прочел «Отверженных» в первоначальной версии, я наконец узнал о Жавере всю правду. Но должен сказать, что суть до меня дошла.

Ж.-К. К.: Одно отличие: те книги в кратком изложении, в квартире продюсера, предназначались для взрослых. И даже, подозреваю, были выставлены напоказ, чтобы на них смотрели, а не читали.