Впервые за год я так воодушевлен. Я вхожу в отель и вижу Персика в лобби. Я стоит спиной ко мне, но я точно знаю, что это она, узнаю ее длинные светлые локоны. Ни у кого нет таких красивых волос, как у нее. Среди чемоданов она в одиночестве сидит на диване. Я должен увидеть ее прежде, чем она снова уйдет.

Я покончил с Фиби и Зоуи. И хочу сказать Персику, что сделал это для нее, потому что люблю её, и буду делать всё, что потребуется.

- Анна Джеймс, – зову я ее.

Она поворачивается на звук своего имени. Ее глаза становятся огромными, когда она видит меня. Так же, как и мои, когда я вижу, что у нее на коленях сидит ребенок.

- Бо…

Я остолбенел. У нее есть ребенок?

Считаю в уме, загибая пальцы. Мы были вместе в июле прошлого года. Если бы она забеременела, то она, вероятно, родила бы в марте, может быть в апреле. Сейчас сентябрь. Этому ребенку должно быть примерно месяцев пять, чтобы быть моим. Не стоит спешить с выводами. Этот ребенок может быть и от ее жениха. Возможно, именно это осложнение она и имела ввиду.

- Ты не упомянула о ребенке.

- Я не знала, как.

Красивый мальчик сидит такой большой на коленях.

- Сколько ему лет?

- Извини, Бо.

- Извинить за что?

Ребенок брыкается и крутится на коленях, его крошечные кулачки потирают орехового цвета глаза, обрамленные темными, густыми ресницами. Мои глаза. Вот дерьмо.

- Он мой, не так ли?

Ее взгляд устремляется к двери лифта и обратно.

- Пожалуйста, не делай этого здесь и сейчас. Пожалуйста.

- Ты не ответила. Он от меня?

Она кивает.

- Да.

- Как?

Я имею ввиду,… я знаю, как это получается, но как?

- Думаю, это случилось в ночь кетчупа и шоколада. Мы не использовали презерватив.

Ох. Это объясняет, почему тогда она сказала, что у нас уже был секс без презерватива. Он тому доказательство.

- Я приняла таблетки утром, когда поняла, что мы сделали, - она пожимает плечами и качает головой. – Не сработало.

Столько эмоций проходит через меня в одно мгновение…

Счастье. Любовь. Гнев.

- Ты скрывала его от меня, – опять же, выбор сделали за меня.

- Мне очень жаль, Бо. Но у нас самолет, машина может приехать в любую минуту.

- Плевать на рейс. Полетишь на другом.

Она продолжает смотреть на эти чертовы двери лифта.

- Ты высматриваешь его, не так ли?

- Он поднялся в комнату, но должен вот-вот вернуться.

К черту его!

- Я хочу подержать своего сына.

Она нервничает, оглядываясь по сторонам, как пойманный вор. Меня это не беспокоит. Мне всё равно, если ее жених выйдет из лифта и увидит нас вместе. По правде говоря, это будет мне только на руку. Поскорее бы отделаться от него.

- Персик. Разве бы ты не хотела подержать его, если бы кто-то удерживал его от тебя всю его жизнь?

Она на мгновение задумывается, а затем дает его мне.

- На минутку.

Минуту. Блядь.

Я беру его на руки и смотрю на него.

- У него мои глаза.

- У него все твое, Бо. За исключением подбородка.

Она права. Жаль, что у меня нет с собой своей детской фотографии, чтобы показать ей. Мы как две капли воды.

Он хватает своей крошечной ручкой мой большой палец и подносит его ко рту.

- Эй, малыш. Я твой папа.

Я обнимаю его и целую в макушку. Кожа мягкая. И он так хорошо пахнет. Напоминает мне Эшлин, когда она была чуть меньше.

- Как его зовут?

- Дай мне его обратно, – она уже тянется к нему.

- Брось, Персик. Всего лишь десять секунд, а ты уже хочешь забрать его от меня.