Ощущение странного одиночества замедлило стук ее сердца. Она давно отбросила такие тревоги и не видела пользы в такой защите. Ей нужно совсем другое. Ясность света. Точность звука. Она хочет ощущать полноту жизни, которую Джулиан ей неосознанно дал своим телом и поцелуем. И возможно, она сможет получать это от него, если взамен позволит оберегать себя, в чем, по его мнению, она нуждается.
– Ты должен помочь мне соблюдать осторожность, – сказала она. – Я найму подходящую компаньонку, дабы сохранить приличия.
– Превосходная идея. – Джулиан больше не трудился маскировать насмешку. Это озадачило Эмму.
– Ты мне не веришь? Думаешь, я этого не сделаю?
– Думаю, сделаешь, – после секундной паузы сказал он. – Почему ты спрашиваешь?
– У меня такое ощущение, что ты посмеиваешься надо мной.
– Так и есть, Эмма. И что дальше? Она сплела лежавшие на коленях руки.
– Значит, ты этого не хочешь. Это так?
– О нет, – мягко сказал Джулиан. – Хочу. Я готов пройти через это.
– Тогда… – Она не понимала его, и внезапно груз снова лег Эмме на душу. Как недолго она чувствовала себя свободной, бесшабашной, смелой. Упивалась каждым глотком воздуха. Но если Джулиан станет настаивать на счетах между ними, все пропало. – Что ты хочешь сказать? Через что пройти? Сделать меня своей любовницей, да?
– Что еще я мог иметь в виду?
– Да. Яснее некуда. – И снова все стало просто и понятно. Эмма откинула вуаль, и черты Джулиана перестали расплываться перед ее глазами.
– Ясность прежде всего.
– Хорошо, я открою дом. А как же картина? Мы поедем к Соммердону за ней?
– Я наведу справки. Он известный коллекционер, будет нетрудно узнать детали.
– Когда что-нибудь выяснишь, сообщи мне.
– Хорошо.
– И я тебе сообщу. Я говорю о доме. Это не должно занять много времени.
– Ты позволишь мне позаботиться об охране и о слугах? Они тебе понадобятся.
– Но… ты только что сказал…
– Это самое малое, что я могу сделать. – В его словах снова прозвучала насмешка.
Они подъехали к дому. Эмма хотела открыть дверцу кареты, но Джулиан, поймав ее руку, притянул Эмму к себе. Она не сопротивлялась. Одно прикосновение его пальцев к коже – и в ее крови словно вспыхнули сотни бенгальских огней. Но когда Эмма откинулась на подушки рядом с Джулианом, он не наклонился поцеловать ее. Отстранившись, он подкрутил фитиль лампы. Его глаза не отрывались от ее лица. Как он красив! Ей так хотелось погладить его щеку, но это не вязалось бы с ее ролью.
Неужели он не поцелует ее, прежде чем уехать?
Когда Джулиан улыбнулся, нетерпение, наконец, развязало ей язык.
– Что?
– «Я от призраков больна», – процитировал он. – У тебя это на лице написано.
– Что ты имеешь в виду?
– Я бы сказал, но тебе это не понравится. – Подавшись вперед, он запустил пальцы в ее рассыпавшиеся волосы и быстро поцеловал. Когда Эмма приоткрыла рот, Джулиан отстранился. – Иди, – сказал он. – Я подожду, пока ты войдешь. Я знаю, тебе нравится уходить.
Затаив дыхание, она выскользнула из кареты. Задвижка ворот открылась беззвучно, но едва Эмма успела вставить тяжелый медный ключ в замок, как парадная дверь распахнулась.
На пороге стояла Дельфина, сжав у горла накидку.
Эмма посмотрела мимо нее в холл. Лорда Чада не было видно.
– Он спит, – сказала кузина. |