— Что же он сказал?

— Говорит, поздновато я пришел. И смеется. Я понял, что он вроде шутит, не стал заводиться. Слегка к нему приложился, чтоб на дороге не стоял... Ткнул его, он и сел в снег. Тогда я прошел в дом, ну и во второй половине нашел Зинку... — Борисихин сощурился, будто где-то там, за двойными рамами, видел вчерашнюю картину.

— Теперь об этом парне. Кто он такой?

— Не знаю. Первый раз видел.

— Ваша жена сказала, что она его где-то раньше встречала.

— Возможно.

— Каков он из себя?

— Высокий, выше меня. Черная куртка, кожаная или под кожу... Джинсы. На ногах — полусапожки... Это я обратил внимание, когда он упал в снег. Возраст... Двадцать с небольшим, так примерно.

— Он в доме свой человек?

— Да, наверно, можно так сказать... С Дергачевым был заодно, перешучивались насчет моей жены. Что-то их связывало... Или давно знакомы, или дела у них, или затевали что-то... Знаете, когда люди выпьют, это хорошо чувствуется. Им кажется, что они очень хитрые, а трезвому все это сразу в глаза бросается.

Демин невольно прикидывал, насколько можно верить Борисихину. Говорит вроде искренне, не пытается выгораживать себя, хотя знает, что под подозрением. Но к этому отнесся спокойно. Правда, удивился, передернул плечами. Мол, подозреваете, и ладно, ваше дело.

— Когда уводили жену, вас не пытались остановить?

— Нет, посмеялись только. Им тогда все смешным казалось... Прямо сдержаться не могут... И потом, мы все-таки с отцом были, а они затевали в магазин сходить...

— Скажите, Евгений... Какие у вас отношения с женой?

— Хорошие! — с вызовом ответил Борисихин. — Да, вполне хорошие. Меня многое в ней устраивает. Она тоже относится ко мне вполне терпимо.

— Терпимо? Другими словами... Вы терпите друг друга?

— Мы живем вместе.

— Вы сказали, что вас многое устраивает в жене... Значит, кое-что и не устраивает?

— Это, товарищ следователь, чисто личное. Если я вам окажу, что меня не устраивает ее прическа или манера красить губы, это ведь ничего в нашем разговоре не прояснит, верно?

— Вы напрасно обижаетесь. У меня нет желания выискивать трещины в ваших отношениях. Я хочу узнать, что произошло вчера в доме Жигунова. Ваша жена была там довольно долго, правда, мало что помнит. Хотя показалась мне искренней. Она красивая женщина...

— И большая любительница выпить, — неожиданно прервал Борисихин.

— Да? — Демин пристально посмотрел на Борисихина, помолчал. — Вы ее любите?

— Разумеется.

— И могли бы пойти на многое ради нее?

— Я и так пошел на многое.

— Например?

— Не надо... Если начну перечислять, получится, что жалею об этом.

— Почему вы решили искать жену у Жигунова?

— Потому что в других местах уже искал.

— Вам часто приходится этим заниматься?

— Приходится.

— У нее есть и другие компании?

— Как же я их всех ненавижу! — вдруг прошептал Борисихин, не сдержавшись. — Ничего нет за душой, чужие самим себе, друг другу, чужие в этом городе... И вот собираются, судачат, выворачивают карманы, собирают мелочь на бутылку. Начинается разговор — где пили в прошлый раз, с кем, чем кончилось, как кто опохмелился... И годы идут, годы! Если эти разговоры записать на пленку и дать им прослушать, они не смогут определить, вчера ли об этом говорили, или в прошлом году.