– Э-э… Мистер Вонг! Что происходит?! Почему со мной так?! Я же ничего не сделал!

Я сделал первый ход, и он оказался удачным, на лицах бандитов появились брезгливые ухмылки. Только по губам китайца скользнула холодная усмешка.

– Карл, разберись, – отдал приказ Кинли.

После этих слов ко мне подошел верзила, до этого стоявший по правую сторону от своего босса. Крепкий тип, с физиономией классического громилы. Квадратная челюсть, перебитый нос и острая, режущая глаз жестокость в его взгляде. Это был не человек, а самый настоящий зверь. Он быстро провел руками по моим карманам, вытащил карманный кольт, буркнул: «Бабская пукалка», – после чего сунул его себе в карман. Когда он достал из моего другого кармана портмоне с деньгами, заглянул в него, после чего довольно осклабился и забрал его себе.

Мощный удар в живот согнул меня пополам. Несмотря на то, что я уловил движение его руки и попытался его ослабить, удар выбил из меня воздух. Схватившись за живот, я застонал, затем упал на колени, всем своим видом показывая, как мне плохо.

– За что? Я не сделал…

Мое нытье прервал удар по голове, бросивший меня на землю. Гангстер бил без особой силы, только для острастки.

– Пасть закрыл, сучонок, – с ленцой в голосе бросил мне бандит. – Говорить будешь, когда спросят.

Так я лежал минут десять, всем своим видом показывая, как мне страшно, и только время от времени всхлипывал. Все это время Вонг и Кинли, отойдя в сторону, о чем-то тихо говорили. Закончив беседу, оба подошли и встали в трех метрах от меня. Теперь я мог более внимательно рассмотреть лицо гангстера. В его чертах было что-то жесткое и непреклонное, а глаза смотрели холодно и безжалостно.

– Мистер Вонг, вы будете с ним говорить? – поинтересовался гангстер.

Тот кивнул головой.

– Джо, иди в машину, – скомандовал босс бандиту, стоявшему за мной с пистолетом в руке.

Бандит спрятал оружие, затем, обойдя меня, пошел к «паккарду». Карл, уже без приказа, вернулся и встал по правую сторону от своего хозяина. Китаец сделал ко мне пару шагов и остановился.

– Если чужак знает о Триаде, значит, работает на нее. Если нет, умирает. Так было всегда. Ты, американец, знаешь о нас, так почему ты еще живой?

Он это сказал по-китайски, что Кинли не понравилось. Он был бандитом с большими амбициями и считал, что все должны проявлять к нему уважение. Только как можно говорить об уважительном отношении, если с ним никто не считается, вот как этот узкоглазый, который при нем трещит на своем дурацком языке.

«Нет, крыса китайская, так не пойдет».

– Извините, мистер Вонг, но у нас так не принято. Хотите что-то сказать: говорите по-американски.

Китаец холодно кивнул головой на эти слова, показывая тем самым, что приносит извинение, и без перехода продолжил говорить уже на английском языке:

– Мы тебе помогли в большом деле, а ты после этого вдруг внезапно исчез. Так не поступают со своими друзьями. Подними голову. Посмотри мне в глаза, Майкл.

«Вэй, зря ты считаешь себя умным, так как прямо сейчас сделал большую ошибку», – подумал я, автоматически проанализировав его слова, после чего скорчил плачущую физиономию, поднял голову и противно заныл:

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Мне всего пятнадцать лет. Я ничего плохого не сделал в своей жизни. В чем моя вина?

Неожиданно я заметил нечто странное. Один из бандитов Кинли, одетый так, словно собрался на великосветский прием, стоявший слева от гангстера, чуть наклонив голову к боссу, что-то негромко ему сказал.