Терентьев и Сургучев молча просочились в коридор, одарив меня двумя синхронными кислыми взглядами, будто я была во всем виновата. Хотя с их точки зрения, наверное, так все и выглядело. Видимо, эти ребята были не слишком высокого мнения о моей креативности и ожидали, что я ограничусь какой-нибудь ерундой вроде солёного пирожного или мела на стуле. Но я превзошла все, что только можно превзойти.

Ну и ладно, впредь будут осторожнее и с новичками, и «традициями». Куда больше меня сейчас волновало другое.

Многозначительно сказанное: «Но лично мне вы должны» — могло включать в себя что угодно, и масштабы этого «чего угодно» я сейчас пыталась прикинуть.

Что он от меня потребует? Чересчур богатое воображение тут же нарисовало картинку, от которой стало жарко. Я покраснела и воровато покосилась по сторонам, словно мои мысли мог кто-то подслушать. Щеки пылали так, будто у меня поднялась температура. Вот придет же эдакая чушь в голову, а? Ну не может же он, в самом деле, предложить мне что-нибудь… хм… подобное. В конце концов, они давным-давно знакомы с отцом, и сюда меня устроили по папиной просьбе. А потому последнее, чего мне можно ожидать, так это того, о чем я только что подумала.

Да и потом, даже если не брать в расчет старые связи… Босс хоть и приятель моих родителей, и меня знает с тех пор, как я была еще школьницей с тонкими косичками, все-таки довольно молод — вряд ли ему больше тридцати. И, пожалуй, даже красив. Если, конечно, кому-то нравятся самоуверенные типы с квадратными волевыми подбородками, римскими носами и голосами, от которых мурашки. Мне вот не нравятся ни капли, уже давно. Но это к делу не относится.

К тому же мой босс еще и владелец медиа-концерна. Да к такому поклонницы сами выстраиваются в очередь!

И если вдруг сейчас в этой самой очереди как раз образовалось вакантное место, то вряд ли лучшая кандидатура — дочь знакомых.

Окончательно забраковав неприличный вариант, я вздохнула. Настроение почему-то немного испортилось. Неверное, потому, что я понятия не имела, что еще такого босс может придумать. Сверхурочные? Слишком сложные задания? Ну, к этому я была готова и до розыгрыша.

Полдня, периодически отрываясь от очередного документа, я крутила ситуацию и так, и этак. Даже ставила себя на место Вячеслава Павловича и, призывая на помощь всю свою мощную креативность, пыталась сообразить: что бы я, как босс, сделала с одной проштрафившейся секретаршей. Но увы… Моя креативность, столь феерично подставившая меня вчера, сегодня молчала в тряпочку.

Я так и сидела погруженная в раздумья, когда босс появился на пороге.

— Вероника, сбегайте-ка в ближайшую забегаловку и организуйте что-нибудь к чаю.

— Что именно? — поинтересовалась я и взяла в руки блокнот, чтобы записывать. Отныне я — самый ответственный секретарь в мире!

— Что-нибудь, я же сказал. Просто чтобы подчеркнуть, что мы рады дорогим гостям.

Вопрос, который я хотела задать, так и застыл у меня на губах. Но Вячеслав Павлович, словно прочитав мои мысли, усмехнулся:

— Да-да, те самые вчерашние инвесторы, на глазах у которых меня повязали. Попытка номер два.

Уже через секунду меня не было в приемной. А минут через десять я влетела обратно, бережно неся перед собою пакет с трофеями — свежайшими пирожными и хрустящим печеньем. Но подготовить чаепитие века я не успела. Едва начала раскладывать сладости по тарелкам, как на пороге нарисовался молодой человек совершенно непредставительного вида: свитер, джинсы, рюкзак, слегка растрепанные волосы до плеч и нахальный цепкий взгляд сквозь прищур. Уж точно не инвестор…

— Тук-тук! — белозубо улыбнулся он и постучал костяшками согнутых пальцев по косяку.

Не знаю, что ему нужно, но он не вовремя.