Фасады магазинов были украшены тыквами и черепами, так как Хэллоуин был всё ближе и весь город, казалось, готовился праздновать. Усмехающиеся черепа смотрели на Бри, когда они проходила мимо них. Невдалеке художник только что расставил свои картины, и они все были тёмными. Странные. Глубокие тени и призрачные фигуры, заполняли холсты.

– Хэллоуин в Новом Орлеане, – пробормотал Кейс. – Всегда интересное время.

Она не поняла.

– Всё становится безумным здесь?

– Ужасно. Когда призраки выходят и становятся сильнее.

Теперь она засмеялась.

– Я не верю в призраков.

Он не смеялся.

– Этот город построен на большем количестве крови и смертей, чем ты можешь себе представить. Я не стану обвинять призраков, если они решат вернуться и устроить небольшой ад.

Они оказались около передней части площади. Кареты и их лошади были выстроены в ряд и готовы к туристам.

– Тур по местам с приведениями! – кричал один извозчик: – Я прокачу Вас по всем самым тёмных и наиболее опасным местам города…

– Люди любят смерть и опасность, – произнёс Кейс, не замедляя свой шаг. – Люди любят бояться.

Она не любила.

Они поспешили через главную улицу. Прошли мимо большого количества магазинов. Ещё большего количества скелетов, пауков и ведьм. Мужчина с клыками вампира и окровавленными губами попытался затянуть их в свой магазин. Кейс лишь отмахнулся от парня, не замедляя свой широкий шаг.

Затем они покинули деловой центр и направились ближе к реке. На расстоянии Бри могла разглядеть, как вращаются колеса парохода. Они пересекли трамвайные пути – жёлтая полицейская лента раскачивалась под дуновением ветра около станции на улице Кенэл.

Там находились другие люди. Делая фотографии. Один тинэйджер даже растянулся на рельсах, симулируя смерть.

– Я же говорил тебе, – лёгкое дыхание Кейса овеяло её ухо, – люди в этом городе обожают смерть.

Она задрожала.

– Смерть – это не то, с чем следует играть.

– Так и есть.

Её взгляд заскользил, обводя место преступления. Она проигнорировала людей с их телефонами и возбужденными голосами. Она сосредоточилась на том, что происходило, когда здесь находилась жертва. Она видела фотографии с места преступления, когда ходила в больницу и встречалась со своей группой, так что она знала, на что было похоже происходящее, когда жертва была здесь.

Убийца положил её около путей. Не на путях, но около них. Он не хотел, чтобы трамвай врезался в неё. Её руки и ноги были связаны. Коронер верил (прим. в некоторых странах англо саксонской  правовой семьи  должностное лицо, специально расследующее смерти , имеющие необычные обстоятельства или произошедшие внезапно, и непосредственно определяющее причину смерти ), что все жертвы были связаны, пока не умирали, поскольку не было никаких признаков, что жертвы были способны оказать сопротивление.

Так что, Эмилия Сандерсон находилась около путей. Руки связаны. Ноги связаны. Убийца обернул вокруг её шеи белую нейлоновую верёвку. Он тянул, затягивая её сильнее и сильнее.

А затем услышал крик…

Всё это она могла увидеть в своей голове.

– Он находился спиной к человеку, который окликал его. Преступник понял, что у него нет времени, чтобы закончить работу с верёвкой, так что вытащил нож, – её голова наклонилась. – Он воткнул лезвие в её грудь, стремясь попасть в сердце, но промахнулся, попав немного левее, потому что она пыталась выжить.

Кейс оставался молчаливым.

– Он не закончил, так как хотел, – она прикусила нижнюю губу. – Это пугает меня, – она подняла глаза и схлестнулась взглядом с Кейсом.