— Мне нужна кровать, — заметила Марисала и уточнила: — Небольшая кровать.

Она подошла к окну и выглянула на улицу.

Лайам невольно залюбовался ею. Свет, падающий из окна, освещал ее стройную фигурку и вспыхивал в темных волосах золотыми искорками. Сейчас Марисала была красива, как ангел, и у Лайама болезненно заныло в груди.

Дэн, стоя рядом, буквально пожирал Марисалу глазами. Лайам догадывался, что этот разговорчивый парень на следующий же день после вселения попытается установить со своей новой жиличкой более тесный контакт…

И Лайам не мог его за это винить. Разве Дэн виноват, что Марисала так красива… и умна… и остроумна… и необыкновенно обаятельна…

Что губы ее так нежны и словно созданы для поцелуев, и Лайам едва удерживается, чтобы не сжать ее в объятиях и не прильнуть к ее губам… Что он мечтает целовать ее, пока она не обмякнет в его руках, а глаза ее не затуманятся страстью — и тогда никакой Дэн не посмеет раздевать ее похотливым взглядом!

А Дэн все говорил, говорил, говорил. Похоже, этот парень вообще не умел молчать. Рассказывал, как они всей квартирой веселятся по выходным, как ходят на концерты к Биллу, как по субботам играют в баскетбол в спортзале у Диди…

Марисала слушала, кивала, смотрела Дэну прямо в медоточивые глаза, и наконец в душе у Лайама что-то взорвалось.

— Эта квартира нам не подходит.

Эти слова прозвучали гораздо резче и грубее, чем ему хотелось. Марисала и Дэн удивленно обернулись, словно только что вспомнили, что он стоит рядом.

— Пойдем, Мара. Извините, Дэн. Мы напрасно потратили ваше время.

Дэн перевел глаза с Марисалы на Лайама, потом обратно.

— Но…

— Сантьяго никогда не разрешил бы тебе здесь жить. — Еще не успев произнести эти слова, Лайам понял, что совершает большую ошибку.

Марисала гордо вздернула подбородок и, сверкнув глазами, обратилась к Дэну:

— А мне здесь нравится. Когда к тебе можно переехать?

— Хоть сегодня, если вечер у тебя свободный. Заодно со всеми познакомишься. Поужинаем вместе…

Лайам шагнул вперед.

— Извините, но сегодня вечером Марисала занята. — Этого тоже говорить не следовало — но он уже не мог остановиться.

Дэн поднял брови.

— Я спросил Марисалу, а не вас, — холодно ответил он, распрямляя плечи и пристально глядя на Лайама.

Во взгляде молодого человека читалась решимость. Ростом он был пониже Лайама и отнюдь не так крепко сложен — но в гордом развороте плеч Лайам угадал готовность постоять за себя и за Марисалу.

Познакомься они при других обстоятельствах, Лайаму скорее всего понравился бы Дэн. Может быть, они даже стали бы друзьями. Но сейчас Лайамом владело одно желание: как следует съездить наглецу по физиономии! Слава Богу, этого он не сделал, хоть и сжал кулак и угрожающе шагнул вперед.

— А я ответил за нее, — резко ответил он. — Как ее опекун, я заявляю, что в этой квартире Марисала жить не будет!

Дэн не испугался. Он тоже шагнул вперед, загораживая собой Марисалу, словно хотел ее защитить.

— Не знаю, откуда ты приехал, приятель, но Америка свободная страна. По-моему, Марисала достаточно взрослая, чтобы решать такие вещи самостоятельно.

Этот щенок, кажется, собирается защищать Марисалу от него! А когда Дэн скосил глаза и ободряюще улыбнулся, самообладание Лайама полетело ко всем чертям.

— Застегни ширинку, Дэн! Тебе не обломится!

Марисала открыла рот. Даже во сне ей не могли присниться такие слова в устах Лайама! Губы его улыбались, но глаза были холодны как лед, и смотрел на Дэна он так, словно хотел разорвать его на части.