Лайам тяжело дышал, пытаясь вернуть контроль над собой. Но Марисала не хотела, чтобы он сдерживал свою страсть. Пусть будет диким и безудержным, пусть забудет обо всем на свете, как забыла обо всем она сама!

Она приподняла бедра, помогая ему проникнуть глубже, и впилась в его рот жадным, требовательным поцелуем. Лайам застонал — Марисала скорее почувствовала, чем услышала его стон. Вот он начал движение — сперва медленно, в ее ритме, затем все быстрее, быстрее…

— Мара!.. — Лайам на мгновение замер, напряженно застыл, но Марисала все быстрее двигала бедрами. Этого она и хотела, об этом и мечтала все эти годы!

Лайам в последний раз хрипло выкрикнул ее имя; тело его выгнулось в порыве наслаждения, и в следующий миг словно океанская волна захлестнула их обоих, подняла на гребень, вознесла к звездам — и бережно уложила на мягкий песок.

Они лежали в объятиях друг друга, словно не могли разнять навеки сплетенных тел. Лайам весил немало, но Марисале нравилось ощущать его тяжесть.

Она уже задремала, в полусне мечтая о том, что Лайам останется с ней навсегда… но в этот миг он вздохнул и перекатился на бок.

— Невероятно! — прошептал он, обнимая ее сильными и нежными руками. — С тобой такое когда-нибудь бывало? Как во сне…

Марисала молчала, словно боялась, что, заговорив, разрушит волшебство этой ночи.

— Но это не сон? — тихо продолжал Лайам. — Скажи, Марисала, ведь ты не обманывала меня? Тебе действительно было так хорошо?

Марисала широко открыла глаза.

— Обманывала? Ты что, решил, что я притворялась?..

— Многие женщины так и делают. Притворяются, чтобы не обидеть мужчину. С такой женщиной можно прожить всю жизнь и не знать, что она тебе лжет. — Он сонно улыбнулся. — Ты действительно этого не делала?

Марисала молча покачала головой.

— Вот и хорошо. — Он потянулся к ней и поцеловал ее в лоб. — И никогда не делай, ладно? Пусть между нами не будет никакой лжи.

Марисала повернулась на бок и прижалась к нему спиной. Лайам крепко обнял ее.

— Давай поженимся после Дня Благодарения, — предложил он. — А можно поехать в Сан-Салюстиано и обвенчаться там.

— Если хочешь, — прошептала в ответ Марисала.

— Хочу. Я хочу любить тебя на пляже, залитом лунным светом. И высоко в горах. Я хочу, чтобы ты вернулась на Сан-Салюстиано как моя жена.

Марисала не могла ответить — она задыхалась от счастья и боли.

— Моя жена… — прошептал Лайам. И почти сразу же дыхание его стало спокойным и ровным — он заснул.

Марисала лежала без сна, глядя во тьму, и думала.

Лайам хочет, чтобы она стала его женой. Она — или та женщина, что блеснула на балу? Увидев ее в новом, женственном облике, он решил, что это и есть настоящая Марисала.

Но он ошибается.

Глава 10

Лайам открыл дверь — и сердце его сжалось от дурного предчувствия.

На пороге стоял представительный мужчина лет сорока и с ним две девочки: одна — лет четырех, другая — постарше, должно быть, во втором-третьем классе; обе белокурые и на удивление хорошенькие.

Мужчина протянул руку.

— Рон Хьюджес, — представился он. — Мы пришли за Флаффи.

— Флаффи?

— Здравствуйте, я Марисала. Это со мной вы разговаривали по телефону.

Мара с Эвитой на руках спускалась вниз по лестнице.

Младшая девочка взвизгнула от дикого восторга:

— Флаффи! — воскликнула она. — Папа, это наша Флаффи!

Эвита радостно залаяла и начала рваться с рук.