— Ну и что с того? Если даже ты не всегда можешь на вид отличить вампира от человека, что же взять с обычных людей?

— Да, пожалуй, верно, — согласилась Марти, отставляя в сторону пустой стаканчик. — Ну что, будем дальше заниматься?

— Давай еще по чашечке, — предложил Юлий. — Я у тебя хочу кое-что спросить.

Он снова принес два дымящихся стакана и неуверенно взглянул своей собеседнице в глаза:

— Скажи… А почему ты решила, что я настоящий… ну, в смысле, стопроцентный вампир?

— Ну… не знаю, — пожала плечами Марти. — Мы ведь на них похожи. Да и кого еще Георгий мог запрячь меня обучать?

— Да нет, Георгий как раз мог это поручить кому угодно, — возразил Юлий. — Знакомых-людей у него тоже хватает, в том числе тех, кому про него все известно, — он снова бросил на девушку неуверенный взгляд. — Так значит, ты считаешь, что я действительно на них похож?

Мартинике показалось, что ее новый знакомый ждет ответа с огромным, хоть и тщательно скрываемым нетерпением.

— Ну да, есть немного, — осторожно проговорила она. — А что? Меня вон тоже за настоящую вампиршу принимали, и дома, и здесь!

— Так с тобой все ясно — никому просто в голову не пришло, что женщина может оказаться полукровкой. А меня они почти всегда сразу раскусывают.

Теперь в его голосе ясно слышалась досада, и Марти попыталась перевести этот разговор в шутку:

— Что ж ты хочешь — хваленая вампирская интуиция!

Шутка не удалась.

— Ага, точно! — совершенно обиженным тоном подхватил Юлий. — И интуиция у них круче, чем у нас, и внушением владеют лучше, и летать мы по-настоящему никогда не сможем!

— Ну… зато у людей с этим еще хуже, — Марти сделала еще одну попытку сгладить напряжение в разговоре. — Они-то вообще ни на что такое неспособны.

— Да уж лучше вообще ничего не уметь, чем быть посредственностью! — Юлий задел легкий полупустой стаканчик, и его содержимое растеклось по столу. — Черт! — он завертел головой в поисках тряпки, но ничего подходящего в маленьком кабинете не оказалось. Марти проворно схватила лежащую на одном из мониторов пачку бумажных салфеток и принялась наводить на столе порядок.

— Мне кажется, или ты им завидуешь? — прищурилась она, начиная сердиться на чересчур нервного собеседника.

Вопреки ее ожиданиям, Юлий не разозлился и даже ничего больше не уронил, хотя особого восторга у него этот вопрос явно не вызвал.

— Я никому не завидую, — холодно отозвался он. — Просто терпеть не могу, когда ко мне относятся снисходительно. У кровососов ведь как — чем выше способности, тем ты главнее. Научился крыльями размахивать — уже крутой. Полностью в летучую мышь превратился — вообще авторитет. Ну а если умеешь рассеиваться в туман, то на тебя все уже чуть ли не молятся. А таким, как я — шиш, никакого уважения, только придирки! Хотя на самом деле, это они нам завидуют, а не мы им.

— А они-то чему завидуют? — раздраженно фыркнула Марти. — Сам же говоришь, они все лучше нас умеют, и летать, и в туман развеиваться…

— Зато у нас не бывает ломки! — не без некоторого злорадства произнес Юлий. — Нам не нужно подыскивать себе доноров-добровольцев, не нужно давать взятки в мясных магазинах, мы не трясемся каждые месяц-полтора в ожидании, как бы это не началось раньше времени, не боимся, что не сможем себя сдержать и кого-нибудь загрызем.