После того, как мужчина поговорил с врачами, он немного остыл. Можно выдохнуть. Мне дали обезболивающее, но оно подействует минут через пять, примерно, как сказал медсестра.

Мы выходим на улицу, лёгкий холод сковывает тело. Мужчина несёт меня к автомобилю, бережно сажает на переднее сиденье, а сам рядом за рулём устраивается, после чего пристёгивает ремнём безопасности.

Слишком много заботы сегодня от него.

Слишком…

Охота растаять сахарным мармеладом на жаре.

А ещё лучше, на его языке.

Боже! Что за мыслишки дрянные?

– Так, – босс ко мне поворачивается. – Куда тебя отвезти?

Я быстро называю адрес.

Как вдруг меня словно чем то тяжёлым бьёт по затылку. Я вспоминаю, что не так, моментально пугаюсь. Ведь в голову лезут страшные мысли. Ключи теперь у грабителей! Вместе с моим телефоном и зарплатой.

– Ой… А ключи! – всхлипываю. – Мамы нет. Она только в понедельник вернется.

Что же будет, если они вдруг в квартиру ко мне проберутся? А если у мамы планы поменяются? Господи, она может пострадать! Они ведь головорезы жестокие!

Меня резко встряхивает. Я быстро обхватываю содрогающиеся плечики руками, царапаю их ногтями. Глаза щиплет, они слезятся. Я сейчас расплачусь. У меня стресс. Нервозность набирает обороты. Как же плохо жить без мужской защиты, без надёжного плеча, двум хрупким женщинам.

Некому нас защитить. Горько и больно внутри.

Выражение лица Олега Владимировича выглядит максимально серьёзным.

– Я понял. Я сейчас позвоню своему человеку. Он поменяет замок. И у квартиры будет дежурить. Это опасно. А ты пока у меня погостишь. Я за тобой присмотрю. Только не плачь, ладно? – тянется ко мне, осторожно, едва ощутимо касается ладонью волос. Я не дышу. – Ну, ну, не плачь. Не могу смотреть на твои слёзы…

Голос спасителя становится мягким и сладким. Дурманит похлеще ликёра. Мы одни в машине. На тёмной парковке. Какой острый миг!

Смущаюсь, я краснею не хуже перца чили. Босс улавливает реакцию. Даже слёзы за секунду высыхают. Вот, оказывается, что мне было нужно для успокоения – возможность побыть с мужчиной подольше.

– Не переживай. Я тебя не трону. Я не из таких… правда.

Я выдыхаю.

Он меня не тронет… Но что, если я, напротив, хочу?

Больше не могу сопротивляться зову сердце.

К черту разум! Меня трясет как наркомана.

Я пальчики в кулачки на коленях сжимаю, отвечая:

– Хорошо. Поехали. К вам.

После того, как Олег Владимирович спас меня. Я привязалась к нему ещё больше. Всем своим естеством утонула в бесподобных глазах, силе, смелости моего бесстрашного спасителя.

Это как болезнь, как наваждение. Наркотик.

Больше не могу сопротивляться!

Жажда стать с ним ближе убивает, в яде растворяет, когда я говорю себе нет! Вы не пара.

Всё. Я пропала.

Сейчас, на эмоциях, я понимаю, что просто умру.

Если хотя бы… его не поцелую.

* * *

Пятнадцать минут, и мы оказываемся у Волкова в квартире. Он живет в огромной новостройке. Мы минуту поднимались на лифте. Было напряжённо и жутко горячо оказаться с боссом в крохотном помещении один на один, обставленном зеркалами. Я пропотела как раб на галёрах от зашкаливающего волнения, и я ещё не видела воочию такого шикарного интерьера! Словно попала в президентские хоромы. В сон какой то. Просто не верится.

– Проходи, чувствуй себя как дома.

Ну вот мы и на месте!

Босс распахивает передо мной дверь из натурального дорогого дерева, любезно ведет рукой, приглашая внутрь завидных апартаментов.