— Я не об этом. Самое поразительное — это ее сходство...

— С кем?

— С тобой, моя дорогая Пибоди.

— Глупости. — Вытащив шпильки, я подошла к зеркалу. — Ничего общего.

— Ты уверена, что у тебя нет сестры?

— Абсолютно. Не смеши меня, Эмерсон!

Возвращение служанки положило конец бессмысленной дискуссии. Эмерсон снова скрылся в гардеробной, откуда неслось злобное бормотание все время, пока я с помощью Розы переодевалась и пыталась как-то сладить со своей непокорной гривой. Через четверть часа Эмерсон объявился при полном параде, если не считать вечно исчезающих запонок.

— Черт бы их побрал... прошу прощения, Роза... — Он протопал к трюмо. Мои туалетные принадлежности, само собой, полетели в разные стороны.

Роза обнаружила пропажу в верхнем ящике комода, где и положено находиться запонкам.

— Вы позволите, сэр?

— Что? Ах да. Благодарю. Роза, вы не обратили внимание на юную леди, что беседовала с нами у ворот?

— Нет, сэр. Мне без надобности глазеть в окно. Прислуге всегда есть чем заняться.

— Поразительное сходство с миссис Эмерсон. Просто поразительное. Ой!

Странное дело. Обычно наша Роза очень осторожна даже с моими шпильками, не говоря уж о запонках хозяина. Неужели она его уколола? Я оглянулась. Ого! Не просто случайно уколола! Горничная, похоже, подвергла профессора своеобразной пытке, защемив запонкой волосы на руке.

— В самом деле, сэр?

Ответ резкий и холодный. Еще одна странность. Роза прекрасно к нам относится и не прочь поболтать о том о сем, если есть время.

— А где Рамсес? — поинтересовалась я. — В прихожей его не было, а ведь он не из тех, кто пропустит представление.

Роза только поджала губы и фыркнула. Достаточно громко, чтобы подтвердить мое предположение. Эмерсон хмуро сдвинул брови:

— Рамсес в опале. Он останется у себя в комнате до тех пор, пока я не позволю ему выйти. Вам бы лучше вернуться к нему, Роза. Боюсь, он найдет способ... О-ой!

Еще бы не «ой»! Вставляя вторую запонку, Роза чуть не вывернула моему бедному мужу запястье.

— Слушаюсь, сэр! — тоном оскорбленной добродетели огрызнулась она, сделала поворот на сто восемьдесят градусов, точно полководец на параде, и строевым шагом промаршировала вон из комнаты.

— Ты обидел Розу.

— А она вечно за него заступается, — процедил Эмерсон. — Ты видела, Пибоди?! Видела, что она со мной сделала? Так вцепилась ногтями — чуть насквозь не пропорола!

— Не выдумывай. Это случайность. Наша Роза такого себе никогда бы не позволила. Расскажи лучше, что натворил Рамсес? За что ты его наказал?

— Вот, полюбуйся. — Эмерсон кивнул на письменный стол.

— Твоя «История Древнего Египта»? И что?

Зайдя в спальню, я заметила внушительную стопку бумаг и порадовалась явному прогрессу, но пролистать рукопись не было времени. Боже! Лучше бы мне этого не видеть! Первая страница поверх основного текста была густо исписана заметками и поправками. Этот почерк я отлично знала.

— Нет! Как он посмел!... Ну, в этом-то он прав... Четвертая династия ведет свое начало с...

— Et tu, Brut! И ты, Пибоди! — взвыл Эмерсон, театрально хватаясь за голову. — Горе мне, горе! Мало того, что я взрастил змееныша в собственном доме, так еще и пригрел змею на собственной груди!

— Только без сцен, Эмерсон, умоляю.