И хотя ни одна из принятых мною мер не была Абсолютно Верным Решением, все они хоть сколько-нибудь помогали, и со мною уже не случалось такого кошмара, как в тот самый первый раз.

Но миссис Нолан что-то говорила о помощи, которая придет, стоит мне только попросить… Теперь я жалела, что не взяла с собой диктофон, потому что не могла точно вспомнить, что именно она сказала.

Что она имела в виду?

Единственное, до чего я в результате додумалась, — может, она хотела сказать, что надо прибегнуть к помощи специалистов, сходить к психоаналитику, или психологу, или еще какому-нибудь врачу для психов? Однако около года назад я почти восемь недель ходила к одной даме, как раз психотерапевту, и только впустую потратила время, не говоря уже о деньгах.

6

Ее звали Элисон, и я приходила к ней раз в неделю. Мы сидели в маленьком тихом кабинете и пытались выяснить, что со мной не так.

Хотя она вытащила из меня много интересного о моем детстве — оказывается, например, я до сих пор не простила Адриенне Коули того, что она подарила мне игру «для детей от 2 до 5 лет» (так было сказано на коробке) на мой шестой день рождения, — но ничего нового я о себе так и не узнала. Я еще и не то про себя могу понять, лежа долгими ночами без сна.

Разумеется, мы с Элисон начали с увлекательной психотерапевтической охоты на ведьм под названием «Кто виноват?», в ходе которой старались возложить на мою семью ответственность за все выверты моей изломанной души.

Но ничего странного в моей семье не было, если не считать странной ее полную нормальность.

У меня были абсолютно нормальные отношения с двумя моими братьями, Крисом и Питером, — то есть все детство я пылко ненавидела их, а они. как положено братьям, делали мою жизнь невыносимой. Они заставляли меня бегать в магазин, когда мне совершенно этого не хотелось, занимали телевизор, ломали мои игрушки, пачкали мои тетрадки с домашними работами, рассказывали мне, что я — приемный ребенок, а мои настоящие родители сидят в тюрьме за ограбление банка. Потом говорили, что пошутили, а на самом деле моя родная мать ведьма. А когда мама с папой уходили в паб выпить пива, милые братцы шепотом сообщали мне, что на самом деле они сбежали и никогда не вернутся, а меня заберут в приют, где будут бить, кормить подгоревшей овсянкой и поить холодным чаем. Обычные родственные забавы.

Все это я открыла Элисон. Она слушала спокойно, но, услышав, что мои родители ходили в паб, очень оживилась.

— Расскажите мне о пьянстве ваших родителей, — попросила она, устраиваясь в своем кресле поудобнее, чтобы принять на себя готовый хлынуть поток признаний и откровений.

— Даже не знаю, что вам рассказать, — ответила я. — Моя мать не пьет.

Элисон заметно приуныла.

— А отец? — с надеждой спросила она, сообразив, что не все еще потеряно.

— А вот он выпивает.

Как же она обрадовалась!

— Да? — вкрадчиво-мягко спросила она. — Хотите поговорить об этом?

— Можно, — неуверенно промямлила я. — Правда, говорить особенно не о чем. Если я сказала, что он выпивает, это не значит, что у него проблемы с алкоголем.

— Мгм, — понимающе кивнула она. — А что вы имеете в виду под «проблемами»?

— Не знаю, — пожала плечами я. — Алкоголизм, наверное. Но ведь папа не алкоголик.

Элисон ничего не сказала.

— Да нет, нет, — рассмеялась я.