— С мясом мы и без нее справимся. В аварию мы попали, Светик, Аньке джип слегка покорежили — фара и бампер, ну, она в сервис поехала.

Светик покачал головой:

— Надо же… Ну, хоть с вами все в порядке, и то хорошо.

— Да, тачка — черт с ней, за пару дней сделают. Мне никто не звонил?

— Звонил твой Кукушкин, не может какие-то бумаги найти.

Димочка Кукушкин, молодой амбициозный адвокат, был моей правой рукой в конторе, и именно ему я поручала те дела, возиться с которыми сама не очень хотела. У Димочки имелось ценное качество — он всегда знал, когда нужно промолчать, а в наше время это редкость. Мы отлично ладили, и к осени Кукушкин должен был стать партнером.

— Я тогда пойду, переговорю с ним.

— Но мясо готово, будет нехорошо, если перестоит, — возразил муж, и я решила для разнообразия согласиться с ним:

— Ну, тогда сперва поедим, Димка никуда не денется. А ты… не поехал? — Мне всегда с трудом давались эти вопросы о его сыне, слова застревали в горле, как комки старого кефира.

— Макар сегодня с классом на экскурсию уехал, так что не было смысла… просидел бы там весь день без толку. А мне нужно поработать.

После сытного и необыкновенно вкусного ужина я решила вопросы с помощником и улеглась на диван в кабинете, куда доносились звуки рояля из гостиной — Светик дописывал что-то новое. Я же, прикрыв глаза, снова вернулась к мыслям о «Снежинке» и всему, что творилось вокруг.

Загородный поселок для иностранцев, работающих в России, набирал популярность. Я была там только один раз, но даже того короткого визита хватило, чтобы понять — дома там стоят бешеных денег, равно как и земельные участки. Сам поселок имел хорошую инфраструктуру, удобный подъезд, даже собственное озеро и небольшую лодочную пристань, не говоря уже о таких мелочах, как школа, салон красоты и довольно большой медицинский центр. Плюс — подмосковная природа. Разумеется, после смерти владельца контрольного пакета акций сразу нашлись желающие завладеть сказочным богатством, и в их числе, как случайно выяснилось, и мой дядя Витя. Открытие это меня не порадовало — перспектива схлестнуться с родственником была отнюдь не радужной. И еще этот Анвальт…

Вот кто по-настоящему будоражил мое сознание и не давал спокойно спать. Я чувствовала, что именно от этого человека исходит основная угроза Анастасии с девочкой, а заодно и мне — потому что только я знаю, где они. Перед смертью старший сын Потемкина Алик успел продать кому-то свою долю акций, однако никаких денег на его счету брат покойного Юрий так и не нашел. Алик же теперь ничего никому не расскажет — от него остался только пепел, который мы с Тузом похоронили в могиле Потемкина-старшего. И — никаких следов, только визит неуловимого адвоката в санаторий, где лечился от алкоголизма Алик. И никак невозможно даже приблизительно прикинуть, где искать этого Анвальта.

Стоп. А почему мне никогда не приходила в голову мысль о том, что неуловимый невидимка Анвальт — мой родной дядюшка? Почему я не рассматривала эту версию, а сразу отвела ему исключительно роль покупателя акций — и все? Что мешало ему совмещать, к примеру? Он — отличный юрист «старой школы», со связями, с возможностями, с репутацией. Ведь никто не мог толком сказать мне, какого возраста адвокат, работавший на Игоря Потемкина, — а по голосу и дядя мой вполне мог сойти за относительно молодого. И он знал — знал! — Потемкина и сам мне об этом сказал, когда я приезжала советоваться, стоит ли браться за предложение Анастасии. Почему я не подумала об этом хотя бы чуть раньше, пока дядя Витя еще не уехал неизвестно куда? То, что он на Кипре, всего лишь мои догадки, и даже бабушка ничего не знает.