|
Из-под полки была извлечена полупустая сумка — весь его дорожный багаж. Засунув в сумку карманный компьютер, бритву, мыло, зубную щетку и пасту, он приник к окну, рассматривая Амур, через который сейчас как раз переезжал поезд. Мост через реку был единственный, совмещенный с автомобильным, и по нему в обратном направлении уже неслись первые машины. Заочно, по пятитысячной купюре, мост был знаком практически всем жителям России. А тут выпал шанс посмотреть вживую. Вода Амура в этот час казалась свинцово-серой, но река своей шириной, спокойствием и мощью не произвела на Олега сильного впечатления. Олег приехал из Ростова, а там был Дон. Зато, чтобы миновать Амур, для поезда имелось две возможности — через этот мост, и через тоннель. Мероприятие, которое затевал Олег, обещало быть трудным, и он для себя загадал — если через мост, значит, все закончится хорошо. Пусть трудно — но хорошо. И сейчас все его радовало — и эта неожиданная девушка, и красавец Амур, и хмурое холодное утро, и предвкушение встречи.
Хабаровск был выбран неслучайно. Да, во Владивостоке цены на автомобили несколько ниже, но там у Олега не было друзей. А здесь, на вокзале, его встречали Андрей и Евгений. Поезд прибыл на первый путь, сразу к старинному, еще дореволюционной постройки, но, тем не менее, красивому и поддерживаемому в неплохом состоянии вокзалу. Олег вышел из вагона последним, пропустив других немногочисленных и как всегда очень спешащих попутчиков, сходящих в Хабаре, как называли ее почему-то все приезжие, и никто из местных. И сразу увидел ребят. Последний раз они виделись года два назад в Москве, а дружили уже семь лет. И каждый год ребята приглашали Олега в гости. А выбраться удалось только сейчас. Пока происходил первый жадный обмен репликами, рукопожатия, обнимания, сзади, к окну своего купе, с привычной нелепой складной шваброй проследовал герр Лямке. Он делал это каждый раз, на всех немногочисленных остановках, в любое время суток. С немецкой скрупулезностью изучив расписание, каким-то неведомым образом учитывая опоздания, он за 5 минут до прихода поезда на вокзал шел в туалет, пока тот не закрыт, чтобы намочить швабру, а затем, на перроне, старательно мыл и протирал, чтобы вода не замерзла, окно своего купе. А если удавалось, то подлезал под вагон и протирал еще и стекло в коридоре, напротив купе. Герр Лямке осуществлял свою мечту — ехал из Москвы во Владивосток за впечатлениями. Последний раз оглянувшись на поезд — забрызганный грязью, с запотевшими стеклами, но такой обжитый, ставший родным за эту неделю, Олег, слегка ошалевший от встречи, повернулся лицом к городу. Они прошли через здание вокзала — внутри, к сожалению, стандартно-современное, с большими и удобными информационными табло, синими металлическими сидениями в залах ожидания и такими же синими металлическими урнами. Старинная индивидуальность стен и потолков оказалась безнадежно прикрыта белыми европанелями. Сразу при выходе из вокзала приезжающие попадали на площадь, посреди которой располагался памятник Ерофею Хабарову, чтобы суровым и зачастую не совсем трезвым сибирским мужикам было понятно, куда приехали. Но Олегу не повезло — он уперся в проезжую часть, за которой возвышался высокий серый дощатый забор, полностью закрывавший вид на город и памятник. Шла реконструкция привокзальной площади. Ну и ладно, впереди его ждала еще масса впечатлений. Стратегический план, выработанный друзьями заранее, имел следующие пункты — сейчас на квартиру Андрея, бросить сумку, помыться, переодеться. Далее по городу, осесть в каком-нибудь баре, а уже завтра — на авторынок, купить машину, оформить, подготовить к поездке. И, если все сложится удачно, послезавтра — в путь домой.
Посреди громадной как все дальневосточное, выложенной искусственным тротуарным камнем Комсомольской площади, несмотря на название, возвышался недавно отстроенный с размахом, в слегка византийском стиле, храм. |
