Я разлил вино в два бокала. Игорь вздохнул и пододвинул к себе чашку с чаем.

— Один, — ответил я, — отправил своих отдыхать.

И поднял бокал:

— За встречу!

Мы с отцом Николаем чокнулись и выпили. Игорь молча прихлебывал свой чай.

— Признаться, я сегодня уже выпил, — сказал батюшка.

— А, вы же из гостей! — вспомнил я.

— С крестин, — ответил батюшка.

— Ого! Ну, тогда, наверное, знатный был обед, — пошутил я. — Кого крестил-то?

И тут Игорек, до сих пор молчавший, вдруг выпалил:

— Мою дочь…

— Дочь? У тебя дочь родилась? Что ж ты молчал! Ну, поздравляю!

Игорек помялся:

— Н-да… спасибо, ей уже год…

— А я и не знал, — удивился я.

— Я и сам не знал, — сказал Игорь. И тогда я впервые обратил внимание на выражение его лица. Он был бледен, глаз дергался, улыбка казалась кривоватой.

— А не повторить ли нам? — Я схватил бутылку и, чтоб скрыть неловкость, начал разливать вино.

Внезапно Игорь схватил мой бокал и выпил залпом. Батюшка крякнул. Я молча достал третий бокал и поставил перед Игорем. Налил. Он снова выпил.

— Раз такое дело, ребята, надо чего-нибудь покрепче, — пробормотал я.

И началась у нас суровая мужская пьянка.

Сразу оговорюсь: я человек малопьющий, отец Николай — тоже, кроме вина, ничего не употребляет. Игорь раньше слыл трезвенником. Но бывают в жизни такие минуты, когда о своих принципах забываешь.

После первой рюмки коньяка Игоря, видимо, немного отпустило.

— Вот такие дела, — наконец, тяжело вздохнув, произнес он.

Я похлопал его по плечу:

— Держись, брат…

— Стараюсь.

Отец Николай взял яблоко и начал его чистить. Несмотря на обилие закуски, ели мало. Игорь сосредоточенно поглощал рюмку за рюмкой. Мы старались не отставать. Батюшку пробить трудно, весьма велик, дай бог здоровья. Я почувствовал, как косею, а Игоря развезло основательно.

— Сейчас уже легче, — признался он, — спасибо Коле, — он кивнул на батюшку. — А было хоть удавись!

— Ну-ну, — пробасил батюшка, — жизнь-то не кончилась. Ситуация, конечно, тяжелая, что греха таить, — он шумно вздохнул, — будем молиться, Господь управит. — Он многозначительно поднял палец. — Я верю!

Игорь помотал головой:

— Я тебе, отче, страшно благодарен, — пробормотал он, — если бы не ты… Как жить дальше? Устал врать, мужики. Страшно жить во лжи!

— Ты вот что, — вступил батюшка, — ты резких движений не делай. Господь рассудит. Помни, ребенок ни в чем не виноват.

— Да я разве говорю?

— И жена твоя не виновата, — продолжил батюшка.

— Бедная Верка! — простонал Игорь. — Как представлю, что с ней будет, если узнает! И ведь не объяснишь…

— А она не знает? — зачем-то уточнил я.

— Нет, — ответил Игорь, — я и Дашке сказал, чтоб молчала…

Я сидел напротив, смотрел на него и думал: «Ну и вляпался ты, друг…» И так на душе гадко было. Вот ведь сидит хороший человек, в общем, порядочный, умный. А где-то там, в чужом доме, растет его ребенок…

— Ее зовут Даша? — уточнил я.

Игорь опрокинул в себя очередную рюмку:

— Дашка Баринова…

Так вот оно что.