Тем временем Горацио и Дэниел вернулись в дом. Дэниел присел на краешек ванны и спросил:

– Ну что, полегчало, кетчеле? Моя мама тоже так драила, когда бывала в сердцах.

– Уж лучше, чем громить все, что под руку подвернется, – проворчала я, утопая в горячей пенистой воде. – Так хоть и чувствуешь себя погано, зато кругом чисто. Мне и на самом деле стало легче. Видеть не могу этого Джеймса! Он мне напоминает о том, какой я была прежде.

– И какой же? – Рука Дэниела нырнула под воду и погладила меня по груди.

– Старой клюшкой. И уродиной. Стыдно вспоминать.

– Ты была такой, какой он хотел тебя видеть, – сказал Дэниел. Рука его спустилась ниже. – Но это продолжалось недолго. Потом ты вспомнила, что ты сильная. И уверенная в себе. И красивая. И это чистая правда.

На этот раз я все же успела выбраться из воды. Уж раз я навела в ванной порядок, надо его поберечь.

Я лежала в объятиях любимого мужчины и просыпалась медленно, наслаждаясь ощущением чистоты и безопасности. До встречи с Дэниелом со мной такого никогда не бывало, и я все еще не могу к этому привыкнуть. Звонил телефон. Я заставила себя снять трубку.

Когда я разобрала, что говорит взволнованный голос на другом конце провода, я невольно села.

– Мы сейчас же придем, – пообещала я. Дэниел обо всем догадался по моему лицу.

– Хорошо, Коринна, – простонал он, спуская ноги на пол. – Пора с этим кончать.

Мы оделись, взяли мешок с инструментами и решительно направились в «Небесные наслаждения». Джулиетт встретила нас в слезах, и даже Вивьен казалась взволнованной.

– Нам придется закрыть магазин, – рыдала Джулиетт. – Кто так жестоко обошелся с нами?

– Могу показать – кто. Принесите-ка коробку с испорченным шоколадом. А ты, Георгий, пока включи видео, – распорядился Дэниел.

Георгий не стал артачиться. Дэниел положил отравленную коробку на металлический стол и выудил из сумки нечто похожее на фонарик.

– Я пометил все новые коробки специальной меткой, которая видна лишь в ультрафиолетовых лучах, – начал объяснять он. – Это ультрафиолетовая лампа.

– Как на дискотеке, – подхватил Георгий.

– Именно. Ты замечал, как там светится белая рубашка? Вот и здесь то же самое. Вся сложность в том, что в вашем случае на первый взгляд разорение магазина никому не выгодно. У вас есть свои сложности, и мне еще придется рассказать вам о неприглядных махинациях Георгия, но все же вы нужны друг другу. Никто из вас не собирался выходить замуж, так что ничто не угрожало вашему партнерству. Селима ко всему этому не имеет ни малейшего отношения. Итак, не только кто, но и как? Если в кухне все чисто, как отравленный шоколад мог попасть в продажу?

– Не знаю, – всхлипнула Джулиетт, вытирая нос.

– Непростая задачка, – сказал Дэниел. – Вот смотрите: видите метку? Это алеф. Сверимся с моими записями. Ага, эта коробка была у вас на витрине два дня назад. Ее вынесли из магазина, конфеты испортили и незаметно вернули коробку обратно.

– Но как? – резко спросила Вивьен.

– Сейчас покажу, – ответил Дэниел. – Коринна, включи-ка запись.

Мы увидели, как в магазин вошли несколько посетителей. Потом появился приятный пожилой джентльмен в пальто с каракулевым воротником. Он смеялся и размахивал руками, заигрывая с Джулиетт.