– Что? – он снова навис над ней. – Ты моя, Саша! Только моя.

Саша засмеялась, повернулась на бок.

– Не понимаю, что ты во мне нашел, – немного рисуясь, скромно произнесла она. – Такие красавицы у вас по клинике ходят... Своими глазами видела!

– Так они все ненастоящие, сделанные! – засмеялся Бородин. – Причем многие – моими собственными руками! – для убедительности он даже пошевелил пальцами.

– А какая разница – настоящая красота или сделанная? Все равно она – красота!

– Ты не понимаешь.

– А ты расскажи...

– Иногда я чувствую себя конкурентом господа бога, – серьезно произнес Бородин. – Я, пластический хирург... Потому что мои творения совершенней того, что сделал Он. Я словно доделываю его работу, которую Он поленился довести до конца. Но бывает, что иногда (очень редко!) я понимаю – мне еще очень далеко до Него. Когда я увидел тебя, Саша, то ощутил собственное ничтожество...

– Ты мне льстишь, – прошептала она.

– Ни капли, – он лег рядом с ней, прижал к себе.

– Ты любишь свою работу?

– Да. Но девяносто процентов того, что я делаю – это рутина. Одно и то же, одно и то же... – он помолчал. – Впрочем, у меня есть отдушина.

– Какая?

– Я ведь, Сашенька, не просто практикующий хирург, я еще и научными разработками занимаюсь, – не сразу ответил Бородин. – Экспериментальная медицина, так сказать...

– Неужели? А что за эксперименты? – с интересом спросила Саша.

– О, это долгая история... А вот ты... Ты обещала рассказать мне о своей семье, – оживился он.

– Хорошо.

Саша встала, накинула на себя руба