Хотя осколки стекла давно убрали, сделанные мелом отметки на полу показывали, куда упали самые большие куски. Двое мужчин с рулеткой измеряли расстояние между этими меловыми отметками и внешней стеной. Какой-то мужчина двумя фотокамерами делал снимки. Одна камера предназначалась для съемки общих, а другая крупных планов. В одном месте фанерный щит сдвинули в сторону, и какой-то специалист снимал отпечаток с разорванного куска металла с помощью силиконовой мастики. Два человека с карандашами в руках сидели за столом, изучая подшивку документов. Разговоров почти не слышалось: в среде инженеров-исследователей считалось дурным тоном сравнивать свои выводы или оказывать друг другу какую-нибудь значительную помощь. С какой стати помогать людям, с которыми, возможно, тебе придется потом соперничать в суде? Пускай уж каждый раскапывает для себя факты и делает свои собственные выводы.
Митчелл сказал Бойлу, что он пробудет на этом этаже всего несколько минут. Во время своего первого посещения он просто хотел получить общие впечатления. В течение пяти минут он внимательно разглядывал верхнюю, нижнюю и боковые рамы одного из окон с выпавшим стеклом. На западной стороне часть подвесного потолка была содрана лопнувшим стеклом, отчего обнажилось межэтажное пространство, где располагалась система подсветки, и Митчелл взобрался на стол, чтобы получше разглядеть это место. Он достал линейку, чтобы проверить глубину сморщивания металлической облицовки.
В лифте оказалось частично сорванным половое покрытие, под которым было видно сильно исцарапанную и выдолбленную бетонную поверхность. Опустившись на колено, Митчелл вставил кончик отвертки в небольшую трещину. Действуя ею как клином, он отломил маленький кусочек бетона, который внимательно осмотрел через карманную лупу и положил обратно.
Вместе с Бойлом, не отходившим от него ни на шаг, Митчелл вышел на лестничный пролет и окинул беглым взглядом голые бетонные стены, высматривая трещины. Он заметил несколько диагональных линий не шире волоска и длиной в несколько футов. Кто-то обвел их мелом. Трудно было сразу же определить, появились эти линии вследствие усадки бетона во время строительства или же вызваны внешней нагрузкой. Он спросил Бойла, нет ли в здании других трещин, в особенности таких, куда можно было бы засунуть лезвие ножа.
— Мне ничего подобного не известно, — ответил тот после короткого замешательства.
— А в фундаменте?
Бойл отрицательно покачал головой.
— А где я смог бы осмотреть обшивку опорных конструкций или верхушки свай?
И снова Бойл задержался с ответом.
— Это невозможно. Все закрыто стенами и полом.
— Не просил ли кто-нибудь из инженеров взломать стену или пол, чтобы изучить состояние фундамента?
— Нет. А почему их это должно интересовать?
— Ну, может быть, просто удостовериться, что там все основательно. И вот еще что: эта система освещения возле кабинетов. Должно быть гофрированное покрытие глубиной дюйма в три с огнеупорным напылением, а не складки в пару дюймов без всякой огнеупорной защиты. Да и бетон, как мне кажется, изготовлен из какой-то облегченной смеси. Я не ошибся?
Бойл смотрел на него спокойно.
— У вас, должно быть, оказался один из ранних проектов. Конструкцию пола потом изменили. Легкий бетон на двухдюймовом настиле не должен иметь огнеупорной защиты. Загляните в кодекс.
— Понятно. Это уменьшает постоянную нагрузку, да? По меньшей мере на три-четыре фунта на квадратный фут. Готов биться об заклад, что вы сэкономили уйму строительной стали, поменяв пол на более легкий.
— Мы использовали меньше стали, чем в башне Гарнера на той стороне улицы, у которой этажное пространство больше.
— Это изменение сделали уже после того, как был уложен фундамент?
Бойл кивнул. |