Сатановский, потягивая сигару, с ухмылкой поглядывал на гостей. Заметив это, Петляр сказал:

— Не обращайте внимания на моего адвоката. Он не будет вмешиваться в разговор, я не нуждаюсь в защите. Прошу вас, присаживайтесь.

— Что вы можете сказать об аварии на двадцатом километре? — спросил Вербицкий.

— Если говорить по совести, господа, вы начали следствие, не имея на то оснований. Найденная на берегу машина без жертв, без свидетелей не дает повода для вмешательства прокуратуры и уголовного розыска в дела обычной дорожной милиции. Что же произошло? А ничего. Вашему высокому начальству позвонили влиятельные люди и высказали свое подозрение, будто меня убили. Причина их беспокойства мне понятна. Они были убеждены, что моя жена убила меня. Моя ошибка заключается в том, что я уехал, никого не разуверив в этом. Ошибка моей жены в том, что она не стала выносить сор из избы и не сказала вам о нашей ссоре накануне. Но и ей я ничего не сказал о своем внезапном отъезде. И это все, господа. Результат налицо — ваше следствие зашло в тупик. Вас нельзя в этом обвинить, вы честно выполняли свой долг.

— И вы нам ничего не скажете? — спросил Крутов.

— Ничего. Я уехал за день до аварии. К счастью, я не выбрасываю билеты, а сохраняю их. Могу вам точно сказать, куда и каким рейсом я вылетал три года назад в сентябре месяце.

— Разговора не получится, — констатировал Вербицкий и встал.

— Сядьте, Илья Алексеевич, — жестко сказал Петляр. — Я уважаю не только свой труд и готов ответить на ваши вопросы, задав вам свои. Мне хочется думать, что наш разговор вас чему-нибудь научит.

— Не перегибайте палку! — Крутов стиснул зубы.

Петляр снисходительно улыбнулся и обратился к адвокату:

— Не в службу, а в дружбу, Рома, принеси мне черную папку из кабинета. Она на верхней левой полке. И еще захвати голубую с моего стола.

Сатановский направился в дом.

— Куда же вы уехали? — спросил Вербицкий.

— В Москву, но через Новосибирск. Хотел навестить одного человека.

— И вернулись через два месяца? — удивился Крутов.

— Очень быстро, учитывая то, что я занимался покупкой недвижимости.

— Были и другие причины? — задал вопрос Вербицкий.

— Были. Моя жена собиралась меня убить. Мои компаньоны практически сумели это доказать, они-то и подняли панику. За Кристиной следили несколько месяцев. История с выкупом подтвердила их подозрение. Я был уверен в том, что передал деньги похитителям. В дальнейшем мой бывший секретарь во всем сознался. Мой детектив оказался умнее и распутал паутину интриг. Извините, что «прыгаю по кочкам», от события к событию, каждое из которых занимает отдельную нишу в этой истории.

— Вы тоже наняли сыщика? — спросил Крутов.

— Конечно. Я хотел иметь независимую точку зрения и для этого нашел очень опытного человека. Это он надоумил меня поехать в Новосибирск.

— С какой целью, если не секрет?

— Нет. Не секрет.

На веранду вернулся Сатановский и положил на стол папки.

— Ну и… — нетерпеливо поторопил Дмитрия Крутов.

— Об этом чуть позже. Сначала я убедился в том, что выкуп достался художнику, а не Кузьме Шерману, который тоже хотел меня ограбить. Но без помощи Кристины художник не смог бы заполучить деньги. Сговор налицо. Тут надо подчеркнуть, что речь идет о сегодняшнем дне, когда все прояснилось, а не о том времени, когда пропали деньги. Никаких следов на птицеферме не нашли. Кроме одной улики, но о ней мы поговорим потом.

— Если так, то деньги к Утехину попали до аварии.

— Он их получил за мою смерть как наемник.