— Откуда же взялась вода?

— Вода в машине и помогла определить приблизительное время аварии — от полуночи до четырех утра. В это время начинается прилив, период «полной воды», когда море выходит из берегов метров на десять. В четыре утра начинается отлив. К восьми машина уже стояла на берегу. Тут мы получаем ответ на ваш главный вопрос: почему в машине никого не нашли. Ударившись о воду, машина продержалась на плаву не более трех минут и ушла на дно. С учетом волнения на море, сильного ветра, люди не могли оставаться в открытой машине, их вымыло из нее напором волн и унесло в море. Если не сразу, то с отливом обязательно затянуло бы на большие глубины. Сейчас работает поисковая бригада на двух катерах, но надежда незначительная. Слишком много времени упущено.

— Бог мой! Какой кошмар! — прошептала Кристина.

— Соболезнуем, — тихо сказал Вербицкий.

Он не знал, что кошмаром молодая вдова считает возможность всплытия погибшего на поверхность. Тут дураку будет понятно, что в машине везли труп. Если Афанасий оставил куртку в машине, значит, он улетел в море вместе с Митей. Ночь, скользкая дорога и безобразный водитель… Велосипедист! Связалась на свою голову с безмозглым трусом.

— Странно. Я никогда не задумывалась о приливах и отливах.

Непонятно, для кого и зачем она это сказала, погруженная в свои мысли.

— С высоты вашего участка хорошо виден катер вашего мужа. Вас не удивляло, что пирс стоит на подпорках и, чтобы попасть на катер, надо спуститься вниз по лестнице? Зачем? А затем, чтобы он не ушел под воду во время прилива и вы всегда могли им пользоваться. Гляньте на катер ночью. Вода его поднимет, и вам уже не понадобится лестница, вы легко перешагнете с пирса на борт.

— Меня укачивает на воде. Мне хватило одной прогулки, чтобы я больше никогда не подходила к лодке… Что же мне делать?

— Ждите результатов, — сказал Крутов. — Извините, но нам теперь придется часто вас беспокоить. В процессе работы будут возникать вопросы, мы надеемся на вашу помощь.

— Да, да, конечно. Извините, я сейчас очень плохо соображаю. Мне надо побыть одной.

— Что с вашей рукой? — спросил Вербицкий, кивая на окровавленный бинт.

— Она сломана. Сняли гипс, резала хлеб левой, но нож сорвался и я поранилась.

— Вы сломали руку? Давно?

— Тоже мне, следователи, — возмутилась Роза. — Тину машина сбила в городе. Об этом местные газеты печатали, а вы как с неба свалились.

— Заткнись, Роза, — не выдержала хозяйка.

— Похоже, на вашу семью напала эпидемия автомобильных катастроф. Извините.

Сыщики откланялись и ушли.

— Вот что, Роза. Я больше в твоих услугах не нуждаюсь. Иди в другое место молоть языком. Если хозяин вернется, он тебя позовет.

— Куда же я пойду? Я говорила правду. И что из того? А как ты будешь здесь ковыряться с одной рукой?

— Ладно. Три дня выходных. Придешь в понедельник. А сейчас убирайся, я видеть тебя не могу.

16

Управляющий кафе «Шоколадница» посмотрел удостоверение Вербицкого и облегченно вздохнул: прокуратура не занимается мелкими лавочками.

— Чем могу быть полезен?

— Красивое оформление вашего интерьера нас заинтересовало, — сказал Вербицкий.

— И только-то.